04. "Киевская или домонгольская Русь. Ч.1" Морозова Л.А.

Л.А. МОРОЗОВА

КИЕВСКАЯ ИЛИ ДОМОНГОЛЬСКАЯ РУСЬ

Часть 1

Конспект лекций

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ. Киевская Русь - начало России 5

СКИФСКИЙ ПРОЛОГ 7

ВЫБОР ВЕРЫ. КАК КРЕСТИЛСЯ ВЛАДИМИР.. 12

КРЕЩЕНИЕ КИЕВЛЯН 17

ПЕРЕМЕНА КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА ПОСЛЕ КРЕЩЕНИЯ 17

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСКОЙ ВЕРЫ ПРИ СВ. ВЛАДИМИРЕ И ЕГО ПРЕЕМНИКАХ В XI-XII ВЕКАХ 19

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КУЛЬТУРНОГО СОСТОЯНИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ 26

ПОЛИТИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО ДРЕВНЕЙ РУСИ 30

РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ

В КИЕВСКОЙ РУСИ 37

Первые шаги Русской Церкви 38

Административное устройство Русской Церкви 44

Влияние государства на Церковь 47

Религиозно-нравственная жизнь русского народа 50

Благотворное влияние христианства на народ 53

РУСЬ ПЕРЕД МОНГОЛЬСКИМ НАШЕСТВИЕМ 55

НЕБОЛЬШАЯ ПРЕДЫСТОРИЯ НАШЕСТВИЯ ТАТАР НА РУСЬ 56

ПАДЕНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ 59

12. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ 61

ЛИТЕРАТУРА 64

Приложение 1. Гарьковый И.В. «Святойравноапо-
стольный князь Владимир и судьба
русской культуры» 66

Приложение 2. Карташев А В. «Обращение князя

Владимира к Христианству

ВВЕДЕНИЕ. Киевская Русь - начало России

На заре отечественной истории Древнерусское государство называлось Русью. Название «Киевская Русь» было впоследствии введено учеными. Название это оказалось весьма удобным и вошло в широкое употребление.

С IX по XII столетие Киев стоял во главе большого государства. Он стал колыбелью веры, истории и культуры русского, украинского и белорусского народов. В это время Русь языческая принимает Крещение от Византии, -православного государства, что дает синтез исконной культуры восточных славян и христианского мировоззрения.

Синтез был в высшей степени плодотворен и привел к быстрому становлению сильного государства и к созданию высокой культуры, еще во многом зависимой от византийской, но уже несущей на себе отпечаток национального своеобразия.

Задолго до образования русской государственности по просторам теперешней южной России бродили многочисленные степные орды, которые делали невозможным никакое государственное строительство. Это они смели с лица земли германскую, венгерскую, болгарскую, хазарскую попытки государственной, а следовательно, и культурной организации русской территории. От всех предыдущих попыток русская отличается только тем, что остальные не устояли, а она устояла. Почему же остальные не выдержали, а Русь выдержала?

ИСолоневич считает, что: «Киевская Русь интересна как эмбрион русской государственности. В нем оказались заложенными все те принципы, на которых эта государственность стояла и будет стоять: уживчивость, организованность, упорство, боеспособность и умение подчинять личные интересы интересам целого. Причем все эти принципы даны были сразу, в готовом виде, как дар свыше; именно на них была впоследствии построена великая Российская держава» (20).

Духовная основа этого строительства - Православие -было принято Русью прочно и окончательно: без религиозных войн, без инквизиции, почти без ересей и без попыток заменить его чем-либо иным.

А.Шмеман пишет: «Долгое время Киевский период считался не более как подготовительной, вводной главой в истории настоящего русского расцвета , связанного в нашем сознании с Москвой. Отрицали и наличие в нем каких-либо духовных или культурных достижений - за исключением элементарной «церковно-нравственной казуистики» да ученического повторения византийских прописей. Но в последнее время Киевский период все больше и больше признается, может быть, самым чистым, самым многогранным из всех периодов русской религиозности» (11).

«Киевская Русь, - пишет профессор Г.Федотов, - подобно золотым дням детства - никогда не померкла в памяти русского народа. В чистом источнике ее письменности всякий, кто хочет, может утолить духовную жажду; в ее писателях он может найти себе проводника сквозь трудности современного мира. Киевское христианство для русского религиозного сознания имеет то же значение, что Пушкин - для русского художественного сознания: значение образа, золотой меры, царского пути» (3).

Роль Церкви на этом начальном периоде русского «детства» является решающей для исторического становления России. А в отношениях Церкви и государства этого периода мы видим почти небывалую в истории Православия гармонию, причем в самом начале киевского этапа византийская симфония почти очевидно действует под знаком влияния Церкви, а не государства.

«В драматической и даже трагической истории отношений между христианской Церковью и государством, продолжает Федотов, - киевский опыт, несмотря на всю краткость и хрупкость может рассматриваться как одно из лучших христианских достижений» (3).

1. СКИФСКИЙ ПРОЛОГ

Основанная Самим Христом Вселенская Церковь даровала (через проповедь Его учеников-апостолов) благую весть евангельского учения всему человечеству. Согласно церковному преданию, каждый из двенадцати апостолов получил по жребию особый «удел» для осуществления им проповеди слова Божия о достойных целях и путях нашего бытия в духовном единстве со своим Творцом и Богом. Б^всевий, епископ Кесарийский (около 260-340 гг.) пишет в своей «Церковной истории»: «Святые же апостолы и ученики Спасителя рассеялись по всей земле. Фоме... выпала по жребию Парфия, Андрею - Скифия, Иоанну -Асия...» (15). Скифией еще с древних времен называли Приазовье и северное Причерноморье. Позже византийские писатели нередко прилагали наименование «скифы» в целом к племенам (в том числе и праславянским), проживавшим еще севернее - вплоть до территории современных российских областей - Воронежской и Курской.

В древнейшей нашей летописи XII века «Повесть временных лет» (преподобного Нестора Летописца) о путешествии апостола Андрея по Скифии рассказывается так: «Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь (современный Херсонес в Крыму близ Севастополя), узнал он, что недалеко от Корсуни устье Днепра...и приплыл в устье днепровское, и оттуда направился вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и остановился под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий и воздвигнет Бог много церквей». И взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев, и отправился по Днепру вверх. И пришел к славянам, где нынче стоит Новгород» (17). Таким образом, как единогласно сообщают византийские и древнерусские письменные источники, начало евангельской проповеди на территории будущей Руси, куда впоследствии вошла Скифия, оказалось связанным с именем святого апостола Андрея Первозванного. Его проповедь была услышана и греками, и скифами, и славянами. Подтверждением тому могут служить открытые археологами в Херсонесе и в устье Дона подземные храмы первых христиан, возможно, относящиеся еще ко временам апостола Андрея (1 в.). Уже в III-IV вв. здесь имелось несколько церковно-административных епархий - Херсонесская, Боспорская (в Крыму), Скифская. Известно, что представители Скифии принимали участие в 7-м Вселенском Соборе в 787г. О первом - скифском - периоде распространения христианства на этой территории упоминает в конце XII в. и автор «Слова о полку Игореве». Вскоре же, в начале V столетия, началось великое «переселение народов». Бесчисленные орды гуннов, аваров и других кочевников хлынули из Азии в Европу, что на время пресекло дальнейшую христианизацию Скифии и прилегающих к ней праславянских земель. В VI-VII вв. на небольшой территории в бассейне реки Рось (приток Днепра) возник особый племенной союз во главе с племенем «рос или рус».

В этот союз, ставший основой будущего русского этноса, входила часть полян и северян. Древние предания сохранили имена первых правителей изначальной русской земли. Это - основатели Киева князь Кий, его братья Щек и Хорив и сестра Лыбедь. Их сыновья и племянники много лет господствовали у русских, пока правление не перешло к двум братьям -Аскольду и Диру (23), по происхождению, вероятно, варягам-норманам. Хотя все славянские племена, входящие в союз руссов были языческими, вполне возможно, что единичные случаи крещения среди них были уже и тогда- особенно среди славян, обитавших вблизи Скифской епархии. Уже в VI веке славяне совершали набеги на Византию, даже иногда служили в византийский армии, в результате чего также могли иметь место индивидуальные крещения. Но лишь с IX в. восточнославянские племена, создав свое собственное древнерусское государство - Киевскую Русь - и установив живые связи с Византией, обращаются к евангельскому благовес-тию. Из некоторых житийных текстов (святого Стефана Сурожского и др.) мы узнаем об отдельных случаях крещений славян в конца VIII - начале IX в. В истории славяно-византийских отношений особое внимание историков привлекает нападение россов на Константинополь в 860 году. Наступившее после осады города перемирие привело не только к заключению долгосрочного договора, но и ко крещению славян, которое получило название «Фотиево крещение» - по имени пославшего для этого греческих священников патриарха Фотия. Вот что пишет сам Фотий о россах в одном из своих посланий: «Народ неименитый, народ считаемый ни за что, народ стоящий наравне с рабами, униженный и бедный...Народ, где-то далеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием...без военного искусства...И до такой степени разгорелось у них желание и ревность веры, что приняли епископа и пастыря и лобзают верования христиан с великим усердием и ревностью»(24). По некоторым источникам число принявших христианство в этот раз исчислялось двумястами семей.

Началу же более широкой христианизации Руси (со второй половины IX в.) особенно способствовала миссио-нерско-просветительская деятельность святых братьев Кирилла и Мефодия. Их так называемая «моравская» миссия, начавшаяся в 863 г. на территории современной Чехии и Венгрии и затем перенесенная в соседнюю Болгарию, (принявшую христианство в 864 г.) принесла замечательные плоды.

Существует довольно убедительное предположение о том, что так называемая «Хазарская» миссия Кирилла и Мефодия, предшествовавшая Моравской, осуществлялась именно в Киевской Руси, куда просветители славян были направлены тем же Константинопольским патриархом Фотием; что именно они и крестили Аскольда, его дружину и часть киевлян. Вероятно, еще Аскольдом (в крещении Николаем) в Киеве был воздвигнут самый первый православный храм на Руси - церковь во имя пророка Илии.

Всё же ещё более столетия Русь оставалась языческой. Другой варяг, Олег, убив в 882 году Аскольда и захватив власть в Киеве, практически восстановил язычество. Мы знаем, что для защиты своих рубежей от вражеских набегов славянские племена призвали скандинавов-норманов. Одну из таких дружин возглавил Рюрик, княживший в Новгороде и Ладоге. Он стал основателем полностью обрусевшего княжеского, а впоследствии царского рода Рюриковичей. В это время (конец IX начало X в.) происходит усиление идолопоклонства. Лишь немногие сохраняли верность христианству. Известно из летописи, что при заключении договора с Византией в 944 г часть воинов князя подтверждала свою верность договорным условиям в храме пророка Илии, тогда как остальные клялись идолом Перуна.

Еще одна попытка христианизации Руси была предпринята святой равноапостольной княгиней Ольгой, которая правила Киевской Русью до 957 г., после гибели своего мужа, князя Игоря от руки древлян. В 955 (или 957г.) она посетила столицу Византии Константинополь и крестилась с именем Елены. По возвращении на Русь, «бо-гомудрая» (как называет её летопись) княгиня Ольга-Елена проповедовав слово Божие в Киеве и ставила поклонные кресты в местах своего пребывания. Составитель «Повести временных лет» донес до нас древнейшую оценку духовного подвига святой Ольги: «Она предтекла христианству в земле нашей, как денница перед солнцем и как заря перед светом...Как луна в ночи светила она перед неверными... Она омылась в святой купели и сбросила с себя греховные одежды ветхого человека Адама, и в нового Адама облеклась, то есть во Христа. Мы же взываем к ней: «Радуйся, русское познание Бога, начало нашего с ним примирения!»

Сын же святой Ольги, князь Святослав, в силу буйного, воинственного и страстного своего нрава оказался глух к ее советам принять христианство. Он, однако, «если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над ним», продолжая жить по языческим обычаям своих предков.

Лишь сын Святослава, святой равноапостольный князь Владимир, княживший в Киеве с 980 по 1015 год, исполнил заветы своей бабки Ольги, совершив окончательное воцерковление Русской земли через благодать

Святого Крещения и тем самым направил ее на путь преображения из Руси языческой и дикой в Русь Православную, Русь святую.

2. ВЫБОР ВЕРЫ. КАК КРЕСТИЛСЯ ВЛАДИМИР

Киевская Русь стала складываться как единое дохристианское государство еще в IX в. Она возникла как объединение ряда славянских племен, говорящих на одном языке. Однако объединение это было не слишком стабильным. Возглавлявший его князь должен был постоянно бороться с попытками то одного, то другого племени выйти из-под его власти. Отсюда - постоянные походы на непокорных. Это первобытное объединение не имело даже единого центра: Рюрик обжился было в Новгороде, но Олег облюбовал Киев, а Святослав стремился за Дунай, в Болгарию.

Молодая языческая Русь хотя и стала уже известной за своими рубежами, но не могла похвастать особым политическим или духовным авторитетом. Окружающие ее народы, не только западные, но и восточные, считали себя выше Руси. Так, безымянный персидский автор X в. писал, что народ этой страны обладает «дурным характером». Вспомним, что персы придерживались зороастризма — религии, близкой к монотеизму. Христианство также проникло в Персию очень рано, так что персидский автор оценивал нравы славян-язычников с высоты двух очень сложных религий; еще выше считали себя почитатели аллаха.

К концу X века Киевская Русь оставалась по существу единственной большой восточноевропейской страной, окруженной народами, исповедовавшими монотеистические религии: ислам, иудаизм, христианство.

Конечно, международной изоляцией Руси никто не угрожал. Скорее, наоборот. Пользуясь более широкими нормами язычества, Русь могла позволить себе большую свободу действий, что и имело место. Не отсюда ли идет характеристика русов как людей непокорных, держащихся вызывающе, любящих спорить?

Так или иначе, но противостояние славянского язычества окружающему миру не могло держаться долго. Совершенно естественно, что славянские народы не могли оставаться в стороне от того пути христианской цивилизации, что был уже избран большей частью Европы, и коснеть во тьме языческой грубости и невежества. Продолжать старую внешнюю политику военных походов для захвата добычи было невозможно, она зашла в тупик.

Когда молодой князь Владимир в 980 году сел на Киевский престол, перед ним в качестве первоочередной стала задача сплочения страны в единое целое. Поэтому он перестал совершать длительные походы, стал постоянно жить в Киеве, чтобы иметь возможность непрерывно направлять политическую жизнь и, главное, решил усилить объединение племен путем введения единой для всех общегосударственной языческой веры.

Он попытался связать их воедино узлом веры и с этою целью, подобно древним римлянам, собрал идолов, чтимых разными славянорусскими племенами, в Киев, поставил их наряду с златоглавым Перуном на холме. Но различное отношение племен к разным кумирам, а еще, более того, внутренняя пустота и безжизненность язычества не могли духовно сроднить и слить разъединенные члены хотя бы и единого, но не одушевленного одним духовным началом племени. Попытки решить задачу государственного объединения, сохранив язычество, оказались безуспешными. Реальным было другое- подняться до уровня развитых государств, в первую очередь Византии, проведя глубокие внутренние реформы и опираясь на собственные возможности, а не на языческую политику захвата и насилия. Именно эту цель поставил перед собой великий князь Владимир.

Молодой Руси нужен был рывок, нужно было смело заимствовать в развитых странах их культуру, науку, ремесла, строительную технику - всё то, что делало Византию и подобные ей христианские страны наиболее развитыми для своего времени. Было ясно, что заимствовать нужно было все необходимое в комплексе, как единое целое: религию, государственность, культуру.

Мы знаем, что Восточная Римская империя (Византия) вплоть до середины XV в. оставалась главным центром европейской христианской цивилизации, сильным и могущественным государством, сокровищницей богословской святоотеческой мысли и ведущей творческой мастерской всего восточно-христианского художества. Самые возвышенные откровения православного духа Византии отразились в ее литургической поэзии и богословских трактатах, в замечательных церковных сооружениях, прекрасных иконах, храмовых мозаиках и фресках. Культура Византийской империи явилась достойной продолжательницей предшествующей ей великой эллинистической культуры, постепенно христиански одухотворившей позд-неантичные художественные формы.

Но достигнуть уровня византийского идеала было не так-то просто. В 985 г. Владимир предпринимает поход на волжских булгар и заключает с ними мирный договор. Булгары стали склонять русского князя принять их веру -ислам. Наступил период, когда государству надо было

серьезно определить свое положение в ряду других евразийских стран и народов.

В летописи это вылилось в большой раздел «выбора веры» в записи от 986 года. В ней говорится, что узнали окрестные народы, что Русская земля ищет Бога и стали посылать своих веропроповедников. Явились миссионеры разных религий: ислама, иудаизма, посланцы римского папы и наконец греческий философ. Каждый хвалил свою веру и говорил: «Прими закон наш!» Советники дали мысль князю послать в разные страны своих послов посмотреть: «кто как служит Богу?» Побывав и на Востоке, и на Западе, послы попали в Царьград и были поражены там несказанным великолепием греческого богослужения. Это испытание вер через послов решило дело выбора. Владимир прямо спросил своих советников: «Где крещение примем?» Они же согласно ответили : «Где тебе любо» (25).

Этот выбор новой веры по греческому образцу летописец объясняет красотой византийского богослужения, поразившей русских послов: «Не можем мы забыть красоты той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горького; так и мы не можем уже теперь пребывать в язычестве» (25). Красота греческого богослужения стала одним из главных критериев истинности религии. Преклонение перед красотой, выраженное в летописи, выявило эстетическую подготовленность славянской души, ее настроенность на восприятие этой красоты отнюдь не простой, чрезвычайно утонченной, обладающей сложной символикой, своеобразным языком.

К тому же Византийский вариант христианства был именно таким, на базе которого было легче всего объединить Русь: в ней государство и церковь были так тесно связаны, что отделить религиозную деятельность от государственной практически было невозможно. В отличие от западной церкви во главе с римским папой, Византийская Церковь никогда не выступала в качестве независимой от императоров политической силой.

Но на пути перехода Руси в христианство возникло препятствие принципиального характера. Поскольку церковь и государство в Византии были переплетены теснейшим образом, то, по представлению Византии, государство, принявшее крещение из Константинополя, автоматически становится его вассалом.

Однако Владимир ставил своей целью принятие истинной веры и поднятие Руси до уровня самых передовых стран эпохи, а не потерю государственной самостоятельности. Трудно сказать, как развивались бы события, если бы византийский император Василий II не столкнулся бы с реальной угрозой потери трона и не попросил военной помощи у Владимира, который соглашается, но ставит очень жесткие условия:

1) крещение Руси не должно сделать ее вассалом Византии;

2) Владимир женится на сестре императора Анне.

Эта женитьба была нужна русскому князю из политических соображений - его знатность сразу поднималась на уровень лучших королевских домов Европы. Хотя последнее абсолютно не соответствовало принятой в гордой своим могуществом Византии практике межнародных отношений и браков, в безвыходной ситуации Василий II дает согласие на эти условия. Как известно, помощь Владимира сохранила трон императору, но последний пытался затянуть выполнение своих обязательств. Однако быстрая военная реакция Владимира: взятие Корсуни, - важного опорного пункта Византии на Черном море, и угроза нового похода на Константинополь заставили Василия II выполнить условия договора. Царь присылает в Корсунь сестру и с ней духовенство, которое крестило русского князя с его свитой и венчало его с царевной. Перед этим, как повествует летопись, Владимир заболел и ослеп, но чудесно исцелился во время таинства крещения.

3. КРЕЩЕНИЕ КИЕВЛЯН

Помирясь с греками, Владимир возвратился вместе с греческим духовенством в Киев и, прежде всего, крестил 12 своих сыновей в источнике, который получил название Крещатик. Крестились тогда и те бояре, которые не были с ним в Корсуни. Затем Владимир велел «опрокинуть идолы: одних изрубить, а другие - сжечь», Перуна же было приказано, привязав к хвосту коня, стащить в Днепр.

Потом он послал глашатаев по всему городу с призывом явиться завтра на реку для принятия крещения,., И летопись, и житие святого Владимира согласно говорят, что люди с радостью шли на реку, где стоял сам великий князь, а священники совершили над ними таинство крещения. «И была видна радость на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ» - пишет об этом преподобный Нестор-летоиисец.

4. ПЕРЕМЕНА КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА ПОСЛЕ КРЕЩЕНИЯ

После крещения князь Владимир в Киев возвратился совсем другим: не «крещеным язычником», а глубоко верующим человеком. И это проявилось в делах: первый христианский князь киевский, который будучи язычником, неограниченно отдавался своим естественным склонностям, крестившись, сразу понял ту простую истину, что истинная вера обязывает, именно обязывает переменить правила жизни, своей и общей, согласно с духом новой веры. Так, он нашел несогласным с духом Христовым убивать даже явных разбойников. В ответ на увещания греческих епископов, уговаривавших его казнить злодеев, он сказал: «боюся греха», т.е. боюсь поступать противно тому, что должно делать по высшему нравственному началу. Находя несправедливой смертную казнь, Владимир также стал отрицательно относиться к войне с христианскими народами, сохраняя свою дружину только для защиты земли от диких и хищных кочевников.

Он отказывается от своего гарема и всю последующую жизнь борется с плотской страстью.

Услышав однажды евангельское чтение: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф 5,7), «он повелел всякому нищему и убогому приходить на двор княжеский и брать все, что необходимо: еду, питье и из казны деньгами. И повелел снарядить телеги и положив на них хлебы, мясо, рыбы, овощи различные, мед в бочках, а в других квас, развозить по городу, спрашивая: «Где больной или нищий, не могущий ходить?» - и тем раздавать все, что им нужно».

А ведь в те времена никто не требовал этого от правителя. Дело князя - защищать народ от внешних врагов и поддерживать внутренний порядок. Ни о какой милости, а уж тем более целомудрии речи не шло - и не только в язычестве. До святого Владимира ни одному, даже христианскому, правителю и в голову не приходило употребить всю силу государственной власти, все средства казны на то, чтобы крещеные люди почувствовали, (как говорит Книга Деяний святых апостолов) что у них «одно сердце и одна душа», что у них - все общее. Верное понимание христианства сказалось, наконец, и в том светлом, радостном настроении, которое возобладало в жизни и княжении Владимира и осталось в народной памяти о нем, выраженное в прозвании Красным Солнышком. Этим светлым настроением не исключалось не только сознание прежних грехов, но и боязнь греха в настоящем.

Таким образом, наш первый христианский государь правильно понял и принял нравственную сущность христианства, которое есть «правда, мир и радость о Духе Святом» и которое утверждает, что «вера без дел мертва» (Иак 2.20). И, как знать, не это ли подвигло многих к новой, «заморской» вере, столь отличной от «веры отцов и дедов»?

5. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСКОЙ ВЕРЫ ПРИ СВЯТОМ ВЛАДИМИРЕ И ЕГО ПРЕЕМНИКАХ В XI-XII ВЕКАХ

Сразу после киевского крещения возникает переходный период, когда наряду с официально принятым христианством продолжало (в основном на окраинах) существовать и язычество. Он длился около ста лет.

Свидетельство летописца, что после Крещения Владимир начал строить церкви и крестить народ по всем городам и селениям, указывает на то, что распространение христианства вне Киева было предметом важной заботы равноапостольного князя. Эта забота вполне естественна: креститель Руси искал лучшей веры не для себя только лично, но и для всего народа. Более поздние летописи указывают главных деятелей по распространению христианства в начальный период и места их миссионерской деятельности. Это - сам князь Владимир и первосвятитель Михаил, а их ближайшими сотрудниками были шесть епископов, прибывших с царевной Анной из Цареграда. Местами же их миссионерской деятельности указываются Новгород, Ростов и Ростовская область с входящей в ее состав Суздальской землёй. Причем в последней проповедником был сам Владимир с двумя епископами.

С введением христианства потребовалось большое количество священнослужителей. В какой-то мере могла помочь Болгария, но, прежде всего, нужно было срочно готовить свои кадры. Поэтому организуются школы, в которых обучаются не только дети из высшего сословия, но и дети «убогих». Это становится понятным, если учесть, что к концу правления Владимира в одном только Киеве существует несколько сот церквей. Массовая подготовка священнослужителей как следствие приводит к широкому распространению грамотности. Для отправления богослужений необходимы не только книги, но и иконы. Первоначально их привозят из Византии, затем на Русь приглашаются мастера-иконописцы, у которых учатся русские. Аналогично идет процесс обучения местных мастеров каменному зодчеству - Русь языческая строила из дерева.. В результате уже во время княжения Ярослава, сына Владимира, все основные работы по сооружению и украшению храмов (а также княжеских покоев и т.д.) выполняются уже русскими мастерами.

Русь заимствовала у Византии не только то, что непосредственно связано с религиозным культом, но и более развитый образ жизни. Этот процесс не ограничен только ремеслом. Существенный импульс испытывает и сельское хозяйство (например, возникает огородничество), и другие стороны жизни.

Становящийся все более интенсивным торговый обмен с другими странами приводит к тому, что при князе Владимире государство впервые начинает чеканить собственную золотую монету. Это как бы свидетельствует всему миру, что бывшие «варвары» становятся цивилизованным государством.

Можно думать, что новая вера в определенной мере распространялась при князе Владимире и на все те города и области, которые он раздал своим детям в уделы. Отправляя своих детей на удельное княжение, святой Владимир, несомненно, завещал каждому заботиться об искоренении язычества и утверждении христианства. Можно даже сказать, что распространению христианской веры после крещения в какой-то мере помогало раздробление Руси на уделы, потому что теперь каждый князь заботился о распространении ее в своем уделе, и каждый стольный княжеский город становился таким центром христианства, каким поначалу был один Киев для целой Руси.

Дальнейшее распространение христианства между язычниками, а равно и укрепление в вере новообращенных христиан продолжалось и после Владимира в XI-XII вв.

После смерти святого Владимира (1015) и междоусобной борьбы его сыновей, великим князем стал Ярослав Мудрый(1015-1054). Это прозвище не случайно. Он энергично продолжал политику отца: строил церкви, пограничные укрепления, создавал школы, содействовал торговле (начал чеканить не только золотую, но и серебряную монету). Поскольку цивилизованное государство не может существовать без единых для всей страны законов, при нем создается «Русская Правда» - свод писаных законов, ряд других письменных указов. Эти юридические документы приходят на смену племенным обычаям, действовавшим в языческие времена.

Но, чтобы стране подняться до уровня Византии, одной грамотности мало, нужно иметь своих писателей, философов, людей образованных, «книжных». При Ярославе появляется русское монашество, основываются монастыри - своеобразные «научные центры», создаются литературные произведения, имеющие не только богословский, но и философский и политический характер. На Руси появляются свои архитекторы, художники, писатели, которые не просто копируют византийские образцы, но творят новое: древнерусскую культуру, которая носит ярко выраженный национальный характер.

В конце XI в. христианство окончательно укрепилось в Ростове, в XII в. - упрочено в Муроме и других удельных городах; позднее всех славянских племен в XII в. просвещены были вятичи. Особой ревностью в их просвещении отличался святой Кукша, инок печерской обители, принявший у них мученическую смерть.

Нужно заметить, что всякого рода столкновения и сношения между христианами и язычниками служили поводами к распространению христовой веры. Христиане-купцы, посещая поселения язычников по торговым делам, заносят ее туда; язычники, посещая славянские города, знакомятся там с христианской верой. Язычники-инородцы, попадавшие в плен к русским или поступавшие на службу к князьям, нередко принимают христианство. Равно и русские пленники делались проповедниками веры у инородцев. Семейные связи русских с инородцами приводили последних к обращению; монахи-подвижники, поселяясь в глухих местах инородческого края, святой жизнью пробуждают у язычников уважение к христианству и способствуют их обращению. Способствуют распространению христианства даже набеги и наезды на инородческие страны (этим отличалась новгородская вольница),предпринимаемые с целью выгод и наживы. Через новгородцев христианство в конце XII в. проникло в селения черемис и вотяков, обитавших на реке Каме и ее притоках.

Таким образом, христианская вера в конце X и до начала XIII вв. успела распространиться не только между славянскими племенами, но, в значительной мере, и между инородческими племенами, обитавшими на русской равнине.

Несмотря на препятствия (противодействия волхвов, нападения степняков-кочевников, т.е. половцев), христианство на Руси распространяется чрезвычайно быстро и мирно. Причины этого довольно разнообразны. Некоторое значение в этом плане имеет то обстоятельство, что к общему крещению киевляне подготовлялись постепенно. Среди них христианство имело последователей по крайней мере с половины IX в. Пример святой равноапостольной Ольги, воспоминание о которой живо сохранилось у киевлян, мог колебать у многих из них веру в своих богов и располагать к принятию новой веры. К этому нужно прибавить еще и то, что чувство гражданской покорности и повиновения власти было сильно развито в ту пору у киевских славян. «То хорошо, говорили киевляне, что избрали князь и бояре». Поэтому самой важной причиной быстрого и мирного распространения христианства на Руси нужно считать покровительственное отношение к нему гражданской власти. Так, вера стала у нас под охрану государственной власти, сделавшейся христианской и употребившей все средства сделать народ христианским. Ревнители язычества, конечно, не могли оказывать того противодействия, какое несомненно последовало бы, если бы они имели опору во власти, как это было в греко-римской империи. В их (язычников) прямых интересах, напротив, было сдерживать свою вражду против новой веры, потому что эта вражда получила бы не только религиозный характер, но и политический: она была бы противлением власти, стоявшей на стороне христианства и вызвала бы сильную кару с ее стороны.

Наконец, много способствовали быстрохму и мирному распространению христианства во-первых, характер славяно-русского язычества и во-вторых, способы распространения христианства. Рассмотрим эти положения более подробно.

Во-первых, славянская религия состояла в обоготворении разных стихий, сил и явлений природы, но представления их о своих богах были крайне неопределенны, не было и сказаний о богах, подобно мифам других народов (к примеру, греческого). Внешний культ славянского язычества также не был развит: не было ни храмов, ни жрецов; обряды также находились в зачаточном состоянии. Поэтому русское язычество и не могло оказать того противодействия, какое оказано ему было язычеством в греко-римской империи. Кроме того, в славянском язычестве были такие элементы, которые могли облегчать славянам переход к христианству.

Так, у славян были представления (хотя и своеобразные) о существовании душ за гробом. Многие языческие праздники по времени совпадали с церковными (праздник коляды совпадал с Рождеством Христовым, праздник русалок, когда поминали души умерших, - с Троицыным днем. Другие весенние праздники совпадали с Благовещением, Пасхой, Фоминой неделей, днем святого Георгия Победоносца и др.). Такое совпадение могло сглаживать резкость перехода от старой веры к новой.

Во-вторых, способы распространения христианства также обеспечивали быстрый и мирный успех евангельской проповеди на Руси. Так, православные миссионеры действовали на язычников словом убеждения, не прибегая к тем средствам насилия, хитрости и обмана, которые использовали миссионеры католической церкви. Кроме того, имело, конечно, значение и образование церкви на началах национальных: Священное Писание и богослужение предлагались на понятном народу родном языке.

Итак, в результате принятия христианства, а также энергично осуществленной и хорошо продуманной совокупности реформ, начатых святым Владимиром и законченных Ярославом Мудрым, Русь становится развитой централизованной монархией, ни в чем не уступающей передовым странам своего времени.

Стремительное возвышение Руси вызвало искреннее изумление соседей и желание заручиться поддержкой новой могущественной и просвещенной державы. Последнее хорошо подтверждается династическими браками: если Владимир был вынужден добыть «достойную» жену силой оружия, то во времена Ярослава лучшие королевские дворцы Европы считали за честь породниться с киевским монархом. Так, Византийский император Константин Мономах, чтобы укрепить мир с Русью, выдал свою дочь замуж за любимого сына Ярослава Мудрого - Всеволода. Другой сын был женат на дочери польского короля Казимира. Одна дочь, Ярослава, была замужем за норвежским королем Гарольдом Смелым. Другая дочь, Анна, была женой французского короля Генриха I. Третья дочь, Анастасия, вышла замуж за венгерского короля. Два других сына были женаты на немецких княжнах. Были также и родственные связи с английскими королями.

6. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КУЛЬТУРНОГО СОСТОЯНИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ

Первое же знакомство с древнерусской жизнью показывает нам существование больших городских общин и обилие городских поселений. В скандинавских сагах древнюю Русь называют «гардарик» - страной городов, следовательно, городская жизнь была в глазах иноземцев отличительной чертой Руси. По летописи насчитываются сотни городов, тянувшихся к старейшим центральным городам Руси: Киеву, Новгороду, Чернигову и др. Известно, что возникновение городов - одна из необходимых предпосылок возникновения государства.

Конечно, такая многочисленность городов обусловливалась не одними административными и военными потребностями, но и развитием торговли, которая городу придавала значение рынка. Город - это административно-торговый центр, где происходил обмен сельскохозяйственной и другой продукции на продукцию ремесленничества, - место сбыта.

Кто населял город? Схематично, это князь, бояре, дружинники, купечество, ремесленники. Несомненно, что главным занятием городских жителей была торговля и что основная масса городских жителей состояла из торговых и промышленных людей.

О развитии торговли на Руси говорят многие древние авторы. Русские купцы ездили в Грецию, Болгарию, Германию, Чехию, а также и на Восток. В Киеве и Новгороде было постоянное стечение купцов. В Новгороде жили немецкие купцы. Они же через Польшу ездили в Киев. В Киеве был еврейский и польский кварталы. Постоянно проживали купцы католического вероисповедания, которых называли «латаною». Есть известие и об армянах.

Становящийся все более интенсивным торговый обмен с другими странами приводит к тому, что при князе Владимире государство впервые начинает чеканить собственную золотую монету. Ярослав Мудрый начал чеканить (кроме золотой) серебряную монету.

Киев был торговой станцией не только между севером и югом (т.е. между варягами и Грецией), но и между Западом и Востоком (т.е. между Европой и Азией). Отсюда понятно торговое значение Киева и всей южной Руси.

Тихий земледельческий труд был перемешан с бойким и шумным торговым движением. Жизнь отличалась множеством функций. Торговля, вызывая знакомство с многими народами, способствовала накоплению богатств и знаний. Много условий создавалось для культурного развития, и это развитие начиналось и зацветало ярким цветом. Крещение Руси дало новое направление ее духовному развитию.

Вслед за принятием христианства начался невиданный расцвет религиозной и материальной культуры. Великолепный Киев XI-XII вв., восхищавший иноземцев своим блеском, создается на византийской почве.

На Руси появляются свои архитекторы, художники, писатели, которые не просто копируют византийские образцы, но творят новое: древнерусскую культуру, которая носит ярко выраженный национальный характер.

Просвещение, принесенное христианством, нашло приют в русских монастырях: христианская мораль успешно боролась с грубыми воззрениями языческой старины. Мы видим князей, читавших и собиравших книги, заказывавших переводы благочестивых произведений церковной литературы; видим распространение грамотности; видим школы при церквах и епископских дворах; мы любуемся фресками и мозаиками, которые создавались по греческим образцам русскими художниками; читаем произведения богословски образованных русских писателей. Словом, в отношении просвещения крещеная Русь стояла не ниже прочих молодых государств и своих ближних соседей, славян. Исследователи первоначальных отношений Руси и Польши прямо признают культурное превосходство первой.

Внешний вид Киева вызывал восхищение писателей XI в . Западным иностранцам Киев казался соперником Константинополя. Во всяком случае Киев златоверхий был крупным торговым городом восточной Европы (перед татарским нашествием в нем было около 100000 жителей). Это был город с разноплеменным населением, высшие классы которого были знакомы с лучшими произведениями окрестных стран и вызывали со стороны летописца даже упреки в роскоши.

Но, как пишет Г.Федотов: «Киевская культура аристократична. .. Она излучается в массы от монастырей и княжеских теремов и хотя рост ее в народной среде протекает страшно медленно, но органично и непрерывно. Конечно, это только прививка на грубом славянском дичке, но он весь перерождается под действием прививки. И эта органичность вполне понятна. Новое завоевывает прежде всего сердцевину народной жизни - его веру... И вера освящает всю культуру, всю книжную мудрость, которая идет за ней.

... И все же именно в Киеве заложено зерно будущего трагического раскола в русской культуре....В чем мы всегда видели наше великое национальное преимущество, залог органичности нашей культуры? - в нашей славянской Библии и славянском литургическом языке.

На первый взгляд, как будто славянский язык церкви облегчает задачу христианизации народа, не дает возникнуть отчужденной от него греко-язычной интеллигенции. Да, но какой ценой? Ценой отрыва от классической традиции. И за расцветом церковной и материальной культуры Киевской Руси нелзя проглядеть основного ущерба: научная, философская, литературная традиция Греции отсутствует. Русский Киев очень мало использовал культурные возможности, которые открывала ему сыновья связь с матерью-Грецией. Он торопился оборвать и церковные связи, рано утверждая свою славяно-русскую самобытность. От киевских предков, которые воевали с греческим засильем, мы сохранили нелюбовь к древним языкам и, лишив себя плодов античной культуры, питались впоследствии « засыхающей ботвой» европейской цивилизации, основанной на античности...»(3).

Да, переводы, наводнившие древнерусскую письменность, произвели отбор самонужнейшего, практически ценного: это проповеди, жития святых, аскетика, поучения. Но даже богословская мысль оказалась почти чуждой Руси. Что же говорить о духовном наследии Греции античной? В этом наше коренное отличие в самом исходном пункте от латинского Запада, где в самые темные века его (VI-VIII вв.) монах читал Вергилия, чтобы найти ключ к священному языку Церкви, читал римских историков, чтобы на них выработать свой стиль.В грязном и бедном Париже XII в. гремели битвы схоластиков, рождался университет - в «золотом» Киеве, сиявшем мозаиками своих храмов, - ничего,

И мы могли бы читать Гомера, философствовать с Платоном, вернуться вместе с греческой христианской мыслью к самым истокам эллинского духа и получить как дар научную традицию древности - стоило лишь овладеть этим чудесным ключом - древними языками - чтобы им отворились все двери.

В результате захлестнутый монгольской волной Киев не сумел создать во всей чистоте на счастливом юге очага русской государственности и культуры. И именно здесь, в Киеве, заложено зерно будущего трагического раскола петербургский России.

7. ПОЛИТИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО ДРЕВНЕЙ РУСИ

Первой политической формой, которая зародилась на Руси, была власть городская или областная. Когда городская жизнь уже сложилась, в города и области явилась княжеская династия Рюриковичей, объединившая все эти области в единое государство. Рядом с властями городскими стала власть княжеская. С этого времени в древней Руси наблюдается два политических авторитета: княжеский, городской или вечевой ( в деревне - сходка).

Мы знаем, что древнерусское государство было единым при великом князе Владимире Святом. В это время род князей, представляя одно нераздельное целое, соединял в своем владении землю. И после него землею сразу владеют все князья, помня, что сами они «одного деда внуки».

Русь была, таким образом, единым государством, потому что она была владением одного рода. Поэтому в то время признавался правилом порядок наследования и владения родовой, а не семейный. Киевский главный престол переходит к старшему в роду - от брата к брату и от дяди к племяннику. Следующий по важности - черниговский престол - переходит к старшему после киевского князя и т.д. Т.е. была некая «лестница престолов», а само право родового наследования называлось «лествичным». В дальнейшем расчет старшинства с учетом все умножающихся наследников становится очень сложным делом, этот лест-вичный счет запутывается неким мертвым узлом и разрешить эту проблемы становится практически невозможно.

В случае смерти киевского князя, его место занимал князь черниговский, на его место - другой старший родственник и т.д. Происходило постоянное перемещение князей. Если князь умирал, не успев покняжить в Киеве, то его потомки теряли право на Киев. Если князь не княжил в Чернигове, то потомки теряли право на Чернигов и т.п. Такие князья становились частичными изгоями в отношении определенного города, определенного княжества. Полные изгои - те, кто не имел права занимать стол нигде. Такие обычно бежали в Тьмутаракань и оседали там. Летопись зафиксировала немало князей, которые занимались откровенным разбоем, а один князь - Давид, прославился как пират на Черном море. Так изгои добывали себе пропитание.

Этот родовой порядок наследования столов существовал как идеальная законная норма. Объяснение этому в том, что род в целом владел землей, поэтому такие перемещения в рамках рода были естественны. Мы видим, что вся история XI-XII вв. - это история как раз не соблюдения, а нарушения лествичного права. Впоследствии оно сыграет весьма негативную роль в судьбе Киевской Руси.

Как считают многие историки: Ключевский, Карамзин и др., именно такая система наследования престолов явилась одной из причин феодальной раздробленности и княжеских междоусобиц в Киевской Руси. Страна дробилась на княжества. Центром княжества становится столичный город. Образуются Киевское, Черниговское, Смоленское, Галицкое, Владимиро-Волынское, Ростовское, Суздальское княжества, Новгородская земля ... Сколько городов, столько и княжеств. По крайней мере, крупные города становятся такими центрами.

При этом старшие и младшие князья Киевской Руси были все политически друг от друга независимы. На них лежали только нравственные обязанности: князья волостные должны были почитать старшего князя «в отца место», вместе с ним должны были охранять «от поганых» свою волость, сообща с ним думать-гадать о русской земле и решать важные вопросы русской жизни. Но каждый из них "тянул на себя" каждый хотел урвать у другого, каждый считался родством. Шла борьба за лучшее правление, за власть, а не за созидание и защиту русской земли и ее народа.

Назовем главные причины междоусобиц:

Количество князей с каждым поколением увеличивалось и волостей для них не хватало. Старшим князьям приходилось отдавать младшим часть своих владений. Но наделить каждого младшего князя равной частью было невозможно. И вот все больше и больше дробилась русская земля. Все больше и больше было мелких княжеств. Но и недовольных князей становилось все больше и больше.

Каждый из князей-изгоев считал себя незаслуженно обиженным и стремился с оружием в руках завоевать лучшую часть. Причем в то время считалось обыкновенным делом искать союза с любым другим народом: с половцами, поляками, немцами и т.п., лишь бы те согласились помочь пойти войной на брата.

Каждый князь старшего рода боялся умереть, не получив киевского престола, ведь тем самым он оставлял своих детей и внуков изгоями. Отсюда яростная борьба за киевское княжение (то же- и на всей лестнице князей).

По всем этим причинам разрешить неудовольства между князьями мирным путем было невозможно. Судом между ними чаще всего было поле битвы.

Нельзя сказать, что сами князья этого не понимали. Летопись отмечает три съезда князей: в г.Любече (1097г.), в Уветичах (1100) и на Долобском озере (1103 г.). После нескольких лет кровавых «разборок» восстанавливались отношения князей. Они целовали друг другу крест в знак присяги, пытались покарать виновных, подтвердить какое-то единство. Инициатором всех трех съездов был Владимир Мономах, внук святого Владимира. На третьем съезде большинством князей решался вопрос о борьбе с половцами. Можно сказать, это был первый фактор объединения Руси. В походе против половцев Владимир Мономах играл главную роль и обеспечил победу над врагом.

Съезд князей является как бы высшей формой политической власти, но формой ситуативной, не получившей четкого закрепления в истории.

Мы различаем три главных функции древнекиевских князей: законодательную, военную, а также судебную и административную.

во-первых, князь законодательствовал, и древнейший закон, «Русская правда», некоторыми статьями прямо подтверждает это;

во- вторых, князья явились в первый раз в русскую землю как защитники ее границ, и в этом отношении последние князья не отличаются от первых. Так, Владимир Мономах едва ли не главной своей задачей считал оборону границ от половцев. К борьбе с ними склонял он и других князей на съездах и предпринимал вместе с ними общие походы на кочевников;

в-третьих, «Русская Правда» свидетельствует, что князья сами судили уголовные дела. Административная функция - это обязанность внутреннего управления, установление погостов (погосты - административные округа) и даней с этих погостов.

Таким образом, главные обязанности князя киевской эпохи: он -законодатель, он - военный вождь, он верховный судья и верховный администратор. Именно эти признаки всегда характеризуют политическую власть.

Сообразно с характером этой деятельности князья имели и слуг (так называемую дружину) - своих ближайших советников, с помощью которых управляли страной. Дружина в древней Руси пользовалась большим влиянием на дела. Дружина скрывалась за княжеским авторитетом, но она поддерживала его. Князь с большой дружиной был силен, с малой - слаб.

Дружинники делились на старших и младших. Старшие назывались «мужами» и «боярами»(возможно, от слова «бой» или «болий»-больший). Бояре были влиятельными советниками князя, они в дружине бесспорно составляли самый высший слой и нередко имели собственную дружину. За ними следовали «княжи мужи»-воины и княжеские чиновники. Младшие дружинники назывались «гриди» (или «отроки»).

Вся дружина за исключением княжеских рабов-холопов одинаково относилась к князю. Она приходила к последнему и заключала с ним «ряды» (договоры), в которых обозначала свои обязанности и права. Князь должен был относиться к дружиннику как к человеку вполне независимому, потому что дружинник всегда мог покинуть князя и искать другой службы.

Из дружины князь брал себе администраторов - «вирников» и «тиунов», - с помощью которых он управлял землей и охранял ее. Обязанность их состояла в суде и взыскании виры (судебной пошлины), в управлении землей и в сборе дани. Собиралась дань натурой или деньгами. Часть дани давалась и дружине. Летописные записи свидетельствуют о богатстве князей и их дружинников. Каковы же источники дохода князей? Это прежде всего: судебная деятельность (вира); дань; военная добыча; частные доходы - земли, приобретенные князьями в частное владение (села).

Княжеская дружина, с которой сливается впоследствии высший земский класс, находятся на верху древнерусского общества. Следующий класс (людей) делится на горожан (купцы, ремесленники, голытьба) и сельчан: это смерды - свободные земледельцы и зависимые - заку-пы(батраки). Закуп не раб, но ими начинается на Руси класс условно зависимых людей, класс, с течением времени сменивший собой полных рабов.

Дружина и люди - не замкнутые классы: из одного можно было перейти в другой. Основное различие в положении их, с одной стороны, в отношении к князю (одни князю служили, другие ему платили). Что касается холопов, то они имели своим «господином» хозяина, а не князя (который их вовсе не касался). С другой стороны, - в хозяйственном и имущественном положении общественных классов меж собой.

Теперь о второй политической силе древнего русского общества - вече. Вече старше князя, но зато князь часто виднее веча. Последнее на время уступает ему свое значение. В летописи мы читаем: «Новгородцы бо изначала и смольняне и кыяне и полочане и вся власти якоже на думу на вече сходятся, и на что же старшие думают, на том и пригороды станут»(8). Т.е. вече старшего города управляло не только городом, но и всей его волостью (областью). Позже рядом с этими вечами, на которых правом голоса пользовались все главы семейств, появилась власть князей. Но князья не упразднили веча, а правили землею иногда при содействии, а иногда и с противодействием последнего. Следствием юридической неопределенности положения веча было то, что последнее было в большой зависимости от условий чисто местных или временных: политическое значение его понижалось при сильном князе, имевшем большую дружину, и, наоборот, усиливалось при слабом; кроме того, в больших городах оно имело большее политическое значение, чем в малых.

Отношения между князем и вечем постоянно колеблются. Когда власть князя усилилась и определилась - вече от политической деятельности перешло к хозяйственной. Оно стало заниматься делами внутреннего быта города. Когда же княжеский род Рюриковичей умножился и наследственные их отношения запутались,- городские веча стремятся возвратить себе политическое значение. Пользуясь смутой и усобицами, они сами призывали к себе того князя, который «был им люб»: самого талантливого, знаменитого и т.п., и заключали с ним «ряды»(договора) — в обход права наследования. Сильное вече (например, в Новгороде) решалось и спорить с князем и даже могло «указать князю путь» (т.е. изгнать его). Так было, например, с самим Александром Невским.

Через два с половиной века после своего возникновения, перед самым татаро-монгольским нашествием, Русь единой не была. Князья непрерывно враждовали друг с другом с целью отхватить себе либо лучшее княжение, либо урвать часть земли своего соседа, не говоря о том, что никто из них не чувствовал себя постоянно хозяином данного места. Они отлично знали, что при первой же «подходящей» смерти, они должны менять свое княжение, а оттого и не чувствовали себя хозяевами своих временных уделов. По этой причине политическая связь киевского общества была слабее всех других его связей, что и было одной из самых видных причин падения Киевской Руси.

Поэтому точнее было определить Киевскую Русь последнего периода как совокупность многих княжений, объединенных одной династией, единством религии, племени, языка и народного самосознания. Это самосознание достоверно существовало и с его высоты народ был недоволен политическим неустройством, князьями за то, что они «несли землю розно» своими распрями и убеждал их быть в единстве ради единой «земли Русской».

Но составленное из многих племенных и городских миров это княжение не могло сложиться в единое сильное государство и в XIII в. погибло от чужеземного нашествия.

8. РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В КИЕВСКОЙ РУСИ

Стольный град древней Руси ~ Киев златоверхий -это русский Иерусалим, святая купель нашего народа. Из нее вышло и молодое христианское государство и сама поместная Русская Церковь, которая стала главной силой объединения страны в единое целое.

Крещение Руси привело к тому, что страна оказалась объединена общей для всех племен религией. Если раньше разные племена имели своих богов, то теперь они все имеют единую Церковь, а христианство сделалось верой господствующей.

После крещения князя, дружины и всего стольного города Киева следовало образование особой поместной Русской Церкви, для существования которой имелись налицо все нужные условия: она имела в Киеве значительную паству (которая вскоре начала еще увеличиваться через распространение веры и вне Киева, среди разных славянских и инородческих племен Руси); имелась иерархия, поставленная на служение Церкви. Одним словом, с крещения началась историческая жизнь Православной Русской Церкви.

На протяжении первых веков своего существования церковная жизнь России развивалась преимущественно на юге, около своего киевского центра, среди неустойчивой удельной обстановки гражданского быта, в борьбе с сильными еще остатками старой языческой жизни и под непосредственным руководством и господствующим влиянием Греческой Церкви. Период этот продолжался до монгольского нашествия, после которого гражданская жизнь России с юга переместилась на север, в пределы Великорос-сии, и стала развивать здесь более устойчивый государственный строй.

8.1. Первые шаги Русской Церкви

После образования Русской Церкви стали определяться и ее отношения к Матери-Церкви Греческой, а также местные внутренние отношения государственного и общественного характера. С этого времени государственность и история России неотделимы от Церкви.

Невозможно отрицать роль Церкви в несомненном успехе христианства на Руси сразу же после его принятия, каковы бы ни были неизбежные границы этого успеха. Он является, прежде всего, в святых этого периода, открывающих, как глубоко и чисто был воспринят на Руси евангельский идеал и усвоен весь предшествующий богатейший опыт православной святости.

Хотя образцом для русских христиан служила Византия, Киевская Церковь заметно отличалась от Греческой. Это отличие в начальный период после принятия христианства прежде всего проявлялось в отсутствии монашества, игравшего огромную роль в Византии, а следовательно, и аскетической составляющей в религиозной жизни. Это позволило некоторым историкам назвать первоначальное христианство на Руси «радостным». В это время из всех христианских добродетелей на первое место выходила любовь к ближнему, как это было в иерусалимской общине первого века. Мы знаем, что в практике святого Владимира эта любовь реализовывалась устроением праздничных пиров для сотен людей (подобие первохри-стианских трапез-агап), раздачей потребного для жизни бедным и увечным. Летописец отчетливо проводит разницу между отношением его к своей власти до принятия христианства и после. Он рисует его нам ласковым князем, покровителем слабых и бедных, заботившимся о справедливости, просвещении, о благоустройстве государства.

Ещё одно доказательство успеха христианства в Киевской Руси - эти подлинные, не только номинальные, побеги христианской государственности, воплощением которых навсегда остался в памяти русского народа сам креститель России - Владимир Святой.

Другой удивительный образ христианского князя начертан Владимиром Мономахом в его «Поучении». «Гордости не имейте в сердце своем и в уме, - писал он в 1117 году, поучая княжичей, как надо относиться к власти, -смертные все, сегодня живы, а завтра в гробу; все, что имеем, Ты, Господи, дал. Не наше, но Твое поручил нам еси на мало дней»(2). Эта мысль, что князь (царь, любой, власть имущий) лишь распорядитель власти, данной Богом, и ответчик перед Ним за врученную его попечению страну и людей, лежала в основе самовоззрения законной власти на Руси. Нужно запомнить это вдохновение совести, смирения, милосердия и справедливости в правителях Руси на самой заре нашей государственности.

В течение первого же столетия в Киеве создается духовный центр, наложивший свою глубокую печать не только на киевский, но и на все следующие периоды истории русской религиозности. Это - Киево-Печерский монастырь, основанный в 1051 году преподобным Антонием, но по настоящему организованный преподобным Феодо-сием - подлинным родоначальником всего русского монашества. Печерский монастырь стал одинаково и мерой христианского максимализма, полюсом чистого, беспримесного христианства, и совестью молодого русского общества. В киевских пещерах, единственных в мире, покоятся сотни русских подвижников: это - знаменательнейшая и воочию видимая, так сказать, осязательная летопись деятельного русского Православия. Среди святых киевского периода русской истории князья - страстотерпцы Борис и Глеб, преподобные Антоний, Феодосии Печерский и его ученики, святые епископы - борцы с язычеством, борцы за нравственное перерождение своей паствы; все эти примеры свидетельствуют о быстрых всходах евангельских семян. Они говорят также о многогранности этой ранне-русской святости и о своеобразном преломлении в ней классических византийских традиций.

В отношениях Церкви и государства мы также видим почти небывалую в истории Православия гармонию, причем в начале киевского периода византийская симфония (союз духовной и светской власти) почти очевидно действует под знаком влияния Церкви, а не государства. В этот период и в начале следующего - «северно-русского» -периода Церковь была еще свободна от давления государства.

Эта свобода Церкви была возможна, прежде всего, потому, что Русская Церковь не была еще национальной, «автокефальной», но сознавала себя частью Греческой Церкви. Ее Верховный иерарх находился в Константинополе, недоступный для покушения местных властей. Перед авторитетом вселенского патриарха смирялись и самые властные князья. При всем своем участии в государственных делах, при всем своем патриотическом служении, церковная иерархия продолжала сознавать себя представительницей другого высшего «целого» - Вселенской Церкви. В силу этого сознания патриотическое служение Церкви делалось более веским, более независимым.

Нет сомнения, что «национализация» Русской Церкви, постепенное освобождение ее от Константинополя были неизбежны. Сама эта зависимость постепенно теряла свое значение: в бедневшей, гибнущей Византии мирское начало, подкупы и обманы даже в Церкви оказывались слишком часто сильнее канонического и вселенского сознания.

И все же нужно отметить эту тенденцию сужения кругозора Русской Церкви, медленное подчинение ее изнутри государственному «разуму», превращение ее в один из «аспектов» государственной жизни. С особой силой это скажется в Московском Царстве.

Каковы же наиболее существенные черты церковного служения или какова роль Церкви в Киевской Руси?

С подобающим ее святыне достоинством, церковь Христова выполнила возложенную на нее Провидением трудную задачу: под ее руководственным влиянием народ русский стал расти, укрепляться в силе физической и духовной, утверждаться в мудрости и политической мощи,и с самых первых дней стало очевидно, что благодать Бо-жия почила на нем.

Верная своим православным, греко-восточным понятиям об отношении духовной власти к светской, русская иерархия не воспользовалась выгодами своего положения, подобно церкви латинской. Она употребила все свое влияние на устроение самого же государства, на воспитание и укрепление в нем слабой княжеской власти.

С самого начала определилась важная задача Церкви в нашей истории - содействовать развитию верховной власти. Церковь принесла на Русь неведомые еще здесь понятия о верховной власти, поставленной от Бога, идею великого князя как свыше поставленного владыки. Этой идеи не знала Русь дохристианская.

Самое единство русской иерархии способствовало первому христианскому князю Владимиру в выполнению своей задачи - превращению отсталой Руси в развитое христианское государство. Для этого он стягивал все уделы к Киеву, где сидел общий русский митрополит, усиливая великого князя киевского.

Русские иерархи выступали почти в каждой усобице князей как общие миротворцы и ходатаи за общее благо народа. «Если станете воевать друг с другом, то поганые возьмут землю Русскую, которую приобрели отцы ваши; они с великим трудом и храбростью поборали по русской земле и другие земли приискивали, а вы хотите погубить землю Русскую» - слова одного из святителей, обращенные к враждующим князьям (7).

Киевский митрополит Кирилл I, бывший перед самым нашествием монголов, в течение всего своего святительства ездил по России из конца в конец и везде мирил враждовавших князей, то же делалаи и епископы. Где не действовали увещания, иерархи удерживали князей от усобиц грозой святительской клятвы. Во время княжеских переговоров послами постоянно являлись всеобщие миротворцы - духовные лица; их слово было авторитетнее, чем слово мирских послов, притом же своим саном они были ограждены от обид, от которых тогда не спасало иногда и звание посла.

Понятно, по какому образцу духовенство должно было воспитывать юную княжескую власть. Ведь идеалом государства у него была Византийская империя, с которой одни иерархи, греки, были знакомы непосредственно, а другие, русские, через Кормчую книгу, источник их юридической мудрости.

Образец самодержавной верховной власти был таким образом дан; но еще много требовалось времени, чтобы он нашел приложение в самой жизни Русского государства в период Московской Руси. Забегая вперед, можно сказать, что пересадив и вырастив на русской земле идею византийского единовластия, Церковь впоследствии возложила и святое миропомазание древних православных греческих царей на царя московского и всея Руси. Так Церковь выпестовала, вырастила слабого московского князя сперва до великого княжения, а затем и до царского величия.

Эта византийская идея единого государства с единовластным правлением, в московский период полностью вытесняет такое отношение к земле с народом, которые варяжский княжеский род в Киевской Руси может дробить без конца, как полную свою собственность.

Но среди удельных порядков Киевской Руси церковная иерархия могла пока только призывать к единству и миру русской земли и к повиновению младших князей старшему как отцу.

Огромная заслуга Церкви - создание дорогого для народа святилища - единого столичного центра, - закрепив своим благословением, своими молитвами сосредоточение там высших церковных учреждений и местопребывание всесвязующей государственной власти сначала в Киеве, а затем в Москве.

Еще одна сторона Церковного служения - просвещение Руси через распространение грамоты и культуры, государственных законов и чинов византийского царства.

Впоследствии единственно только Церковь станет собирательницей русских людей, князей, городов и земель, раздавленных татарским погромом...

8.2. Административное устройство Русской Церкви

Особенно важной была в отношении миссионерского служения централизованная организация Церкви, наличие строгой иерархии. Это организационное единство, которого не знало язычество, сыграло в истории страны важную положительную роль.

Свое существование Русская Церковь получила от Византии и потому стала в тесную связь с Константинопольским патриархатом. Она возведена была на степень митрополии и вошла в состав этого патриархата. Но при первом митрополите Михаиле Русская Церковь не получила еще вида устроенной митрополии с разделением на епархии, хотя вместе с митрополитом прибыло на Русь шесть епископов. В открытии епархий не было еще надобности: вне Киева было сплошное язычество. Своими миссионерскими трудами совместно с епископами митрополит Михаил подготовил открытие епархий и преобразование Русской Церкви в митрополию. Его преемник Леонтий вступил на русскую кафедру, когда уже много было христиан в разных местах вне Киева. Он имел возможность учредить епископские кафедры и сообщить русской церкви вид благоустроенной митрополии. Первые епархии по свидетельству летописи были открыты в 992 году в Новгороде, Чернигове, Ростове, Владимире, Белгороде и других городах. Всего в домонгольский период было открыто до 16-17 епархий.

Русские митрополиты в Киевской Руси были главным образом из греков. Их избирал и поставлял на Русь Греческий патриарх со своим синодом. Этот порядок имел свои неудобства: по незнанию русского языка и народного характера они не могли быть в такой мере полезными как митрополиты из русских, не могли быть непосредственными советниками русских князей. Кроме того, при избрании кандидатов на русскую митрополию не всегда выбор падал на лучших из греков. Таковыми иногда делались люди «не книжные и простые умом». Но все это сознавалось в Киеве того времени не столь сильно, чтобы явилось стремление к постоянному избранию митрополитов из русских людей, - что мы видим впоследствии, в Московской Руси.

Надо отметить, что зависимость киевского митрополита от Константинопольского патриарха была в высшей степени легкой. Избранием митрополита на Русь и его по-ставлением, можно сказать, и ограничивалась вся власть патриарха по отношению к Русской Церкви. На ее внутренние дела патриарх не мог иметь сильного влияния. В этом случае его власть ограничивалась церковными законами, по которым право входить со своими распоряжениями во внутренние дела подведомственной митрополии принадлежало патриарху только в том случае, если в митрополии допускались неправильные или противозаконные действия, или когда к патриарху шла жалоба на суд митрополита. Кроме того, для такого вмешательства серьезным препятствием являлась отдаленность Руси от Византии. Поэтому русские митрополиты самостоятельно управляли Церковью на основании церковных законов, решали дела без утверждения патриарха.

Такая зависимость от Византии, не тяжелая сама по себе, была в высшей степени полезна для Церкви при тогдашних политических обстоятельствах. Она давала относительную независимость Церкви от светской власти.

Будь иначе, будь наша церковь автономной с самого начала, междоусобия и вражда князей, которыми полна была русская земля, духовная незрелость власть имущих и тем паче народа, могли вредным образом сказаться на положении русской митрополии. Киевские митрополиты волей-неволей могли втягиваться в эту борьбу и поддерживать своим влиянием того или другого князя, и это сделало бы шаткими само положение митрополита. Лишенные своей кафедры по капризу князей митрополиты стали бы отстаивать свои права, опираясь на своих сторонников, а через это могли иметь место церковные волнения, подобные тем, которыми сопровождалась смена по распоряжению правительства патриархов на Востоке, что произвело бы величайший соблазн в Русской Церкви.

Если бы митрополиты избирались и поставлялись на Руси независимо от патриарха, то при удельном строе Руси и стремлении князей к обособленности, могли (по желанию удельных князей) появиться на Руси несколько митрополитов. Доказательством этого может служить попытка великого князя Андрея Боголюбского после переноса им столицы из Киева во Владимир разделить Русскую Церковь на две митрополии учреждением во Владимире митрополичьей кафедры. Однако греческий патриарх отклонил желание князя.

Органом влияния Церкви на русское общество была иерархия. Во всех важнейших событиях государственной жизни она принимает участие. Епископы приглашаются на княжеские съезды и советы, князья вступают с ними в совещание по поводу различных мероприятий, не только церковных , но и гражданских.

Церковь влияла на государство исключительно духовными средствами, стараясь проводить в общественную жизнь нравственные христианские начала. Влияние ее в этом направлении было в высшей степени благотворно. Поэтому она могла требовать у носителей княжеской власти подчинения идеальным началам не только в личной, но и в политической жизни: верности договорам и обещаниям, миролюбия, справедливости. Усобицы удельного быта того времени представляли широкое поле для такого нравственного влияния иерархии. Так, преподобный Феодосии бесстрашно обличал князя-узурпатора, а митрополит Никифор мог заявлять князьям: «мы поставлены от Бога унимать вас от кровопролития» (7). Ещё важнее принятие князьями советов, руководства, наставления от Церкви, признание в ней авторитета совести.

8.3. Влияние государства на Церковь

Подчиняясь нравственному влиянию церкви, государство со своей стороны имело свое влияние на церковь. В чем оно выражалось?

1) В материальном обеспечении церкви различными доходными статьями. Уставами и грамотами князей, начиная со святого Владимира, предоставлялись духовенству важные права, указывались специальные средства для его содержания. Такими средствами были:

- десятина княжеских доходов (натурой или деньгами);

- весчие пошлины с торговых мер и весов, наблюдение за которыми было предоставлено епископам;

- судные пошлины за производство церковного суда;

- недвижимые имения, состоящие в поместьях, различных угодьях и даже целых городах, доходы с которых шли на содержание той или иной кафедры.

Но все эти доходные статьи, за исключением иногда весчих пошлин, были источниками содержания высшего духовенства, низшее не имело к ним никакого отношения.

В определении юридического положения церкви и в представлении различных прав церковному ведомству законами и грамотами князей.

В участии князей и народа в избрании высшей иерархии (епископов). При этом влияние князей на духовную власть переходило нередко должные границы, и были случаи изгнания епископов без церковного суда только потому, что они делались неугодными князю или народу. Особенно сильное нарушение канонических порядков допускало новгородское земство. Новгородские епископы с XII в. стали в совершенную зависимость от горожан.

Какова же была ситуация с низшим духовенством? На первых порах ряды низшего духовенства по преимуществу состояли из чужеземцев-греков и, быть может, болгар, по причине невозможности найти достаточного количества кандидатов на священство из русских. Но с течением времени, когда на Руси появляется грамотное сословие, духовенство стало выбираться из русских. В избрании духовных лиц не было определенного порядка: они избирались князьями, боярами, городскими и сельскими общинами. Выбранное из народа, отличное от него только грамотностью, духовенство отличалось всеми недостатками своей паствы и потому не могло стоять слишком высоко в глазах народа. Известны случаи, когда некоторые господа, обучив грамоте своих рабов, приводили их к архиерею для поставки в священство и, не освободив от рабства, пользовались их доходами. Константинопольский патриарх Герман в грамоте к митрополиту Кириллу I (1228 год) осуждал такой порядок.

В материальном отношении низшее духовенство не было так обеспечено как духовенство высшее. Немногие церкви княжеской постройки получали ругу(содержание) от князей. Для некоторых причтов источником содержания служили пожертвования со стороны князей разного рода доходных статей: весчих пошлин, доходов от продажи воска и с торговых общин, если они устроялись при церкви и т.п. Самым же общим источником содержания духовенства были разнообразные сборы с прихожан за требы и доход от церковных продаж (ладана, церковного вина, свечей). Но при незавидном внешнем положении духовенство было все-таки сословием привилегированным: оно было свободно от гражданской подсудности, от податей и разного рода повинностей в пользу государства.

Мы знаем, что в общественном делении (социальном строе) древнекиевской Руси существовал совершенно особенный слой киевского общества, который повиновался не князю, а церкви. Это церковное общество, состоящее из: иерархии, священства и монашества; лиц, служивших церкви; лиц, призреваемых церковью - старых, увечных, больных; лиц, поступивших под опеку церкви - изгоев (т.е. лиц, потерявших права гражданского состояния); лиц, зависимых от церкви - «челядь» (холопов), перешедших в дар церкви от светских владельцев.

Всех этих людей церковная иерархия ведает администрацией и судом. Изгоям и холопам и всем своим людям церковь создает твердое общественное положение, но вместе с тем выводит их вовсе из светского общества

8.4. Религиозно-нравственная жизнь русского народа

В домонгольский период в нравственной жизни русского общества усматривается много недостатков. Приняв христианство, русский народ не успел еще вполне ни усвоить правильных религиозных понятий, ни осуществить в своей жизни чистых, высоких начал христианской нравственности. Своим внутренним содержанием новая вера не проникла еще в самый дух народной массы и не успела пересоздать ее нравы. Главным недостатком являлись в религиозном отношении остатки язычества. С принятием христианства язычество не только не уничтожилось в народной массе, но слилось с новой религией, и из этого смешения образовалось двоеверие. Оно состояло в одновременном почитании христианского Бога и божеств языческой старины, в исполнении христианской и языческой обрядности. Особенно крепко держались в народном сознании представления о низших божествах славянского культа - леших, домовых, водяных, русалках; языческие праздники соединились с теми христианскими праздниками, с которыми они близко соседствовали по времени совершения. Целиком удержался в народе языческий взгляд на природу: поверьями, приметами, разного рода заговорами и обрядами обставлен был всякий шаг славянина. И такие суеверия были свойственны не одному простому народу, их разделяли духовенство и книжные (грамотные) люди того времени; только в простом народе они существовали в более грубой форме. Чистые начала христианской нравственности еще не успели проникнуть в народную массу и перевоспитать ее нравы. Их действие тормозилось, с одной стороны, остатками языческих привычек, а с другой, - самим складом гражданской жизни, который менее всего способствовал развитию лучших нравов.

Удельное время сопровождалось усобицами и опустошительными войнами, поэтому грубость нравов составляла общий недостаток в жизни того времени. Во время усобиц не давалось пощады ничему: сжигались и разрушались храмы и монастыри, истреблялись смерды и их имущества; за счет разграбления одного храма украшался другой...Во взаимных отношениях князей это проявлялось в нарушении договоров и клятв, в кровавой расправе одного князя с другим. Таким образом, языческая жестокость и грубость нравов имела место не только в простом народе, но и в его передовых представителях- князьях.

Опустошительные войны шли из года в год то там, то здесь. Князь, строивший в своем городе церкви и монастыри, подававший милостыню, прославляемый летописцем как князь благочестивый, грабил и жег церкви и монастыри в чужом уделе, истреблял чужих смердов и потом за счет чужого добра и чужих, православных же святынь, украшал свои храмы. Тогда происходило много жестокостей, вроде ослепления князя Василька, братоубийства между князьями рязанскими, убиения князя Андрея Боголюбско-го своими дружинниками, ослепления Ростиславичей вла-димирцами... То же самое по примеру князей делали жители одного края с жителями другого.

Удельный дух гордости и тщеславия проявлялся даже в чествовании святых мощей. Когда были открыты мощи святителя Леонтия, Андрей Боголюбский благодарил за них Бога и говорил: «теперь я уже ничем не охужен пред другими князьями», у которых в уделах были свои мощи.

В религии, крестном целовании было единственное ручательство мира и безопасности, но под влиянием страстей и это ручательство оказывалось не крепким. Нарушив клятву, данную великому князю Изяславу II, Владимирко Галицкий с насмешкой сказал его послам, указывая на крест, который целовал: «Что мне сделает этот маленький крестик?» и после этого отправился к вечерне. Такое обрядовое, формальное благочестие не могло представлять особенно сильных сдержек проявлению грубых страстей удельного времени.

Конечно, при недостатке духовного просвещения христианство усвоялось народом, главным образом, своей обрядовой стороной. На обрядность устанавливается взгляд, как на нечто такое, что сообщает спасительную силу независимо от внутреннего устроения самого человека. Так, следствием обрядового направления явилось мнение, что десять литургий избавляет человека от грехов за четыре месяца, а тридцать - за целый год; что можно назначать супругам епитимьи друг за друга и т.п. Наиболее просвещенные из пастырей понимали эту односторонность в религиозности и обличали ее: «Не спасут, - говорилось в одном из поучении того времени, - человека пост и «черные ризы», если с этим не совпадает его внутреннее благочестивое настроение, если он в сердце злобу имеет и неправду деет» (10).

В общественной жизни эта грубость и двоеверие проявлялось, в частности:

в нехристианском характере народных увеселений и игр (нередко в праздники храмы были пусты, а на игрищах толпился народ, раздавались русальи песни, происходили пляски, скоморошества, кулачные бои);

в торговле людьми; подтверждением этому является одно из применений византийской Кормчей книги к потребностям русской жизни - «Церковное правило митрополита Иоанна II» - в нем содержится постановление против продажи христиан в рабство неверным (из чего можно сделать вывод, что такое явление - работорговля - не было редкостью);

в пьянстве, обличения которого чаще всего слышится в поучениях того времени;

в семейной жизни - в блуде, незаконных связях и сожитиях и т.п.

8.5. Благотворное влияние христианства на народ

Следы благотворного влияния христианской веры на нравы становятся чем дальше, тем более заметными. Проводниками христианских нравственных начал в жизнь были: в первую очередь, церковное богослужение на понятном родном языке, церковная проповедь; церковные училища; церковный суд, имевший достаточно широкий контроль над общественной и семейной жизнью. К сожалению, средства эти не всегда были действенны по недостатку образования и в самом духовенстве.

В политической жизни влияние Церкви видно в обличениях удельной распри и розни, которые слышатся в проповедях того времени. Посредничество митрополитов и епископов в отношениях между князьями нередко останавливаю кровопролития. Языческое чувство мести у некоторых князей сменяется чувством смирения и прощения обид.

В частной жизни народа влияние христианства обнаруживалось в молитвах, обетах перед началом сражения, в помощи бедным, раздаче имения перед смертью, паломнических путешествиях к святым местам, а также в частом посещении церковных служб, в любви к храмам и украшению их, чем объясняется громадное количество храмов, возникших у нас в домонгольское время. О числе храмов того времени можно судить по летописным известиям о пожарах: во Владимире, например, во время пожара 1182 года сгорело 32 церкви, в Ярославле в 1201 году -17, в

Ростове в 1211 году - 15, а Киеве на одном Подоле в 1123 году - 600 церквей!

Как возникали церкви? - По инициативе князя; на деньги бояр; в помин о каких-либо событиях; на деньги, которые собирали ремесленники или купцы. Средства действующей церкви собирались из пожертвований; из вкладов на помин души; десятин, которые устанавливали князья.

Кроме религиозного храмы имели большое общественное значение. Соединяя в одно целое в религиозном отношении жителей прихода, храм был в то же время связующим звеном всех членов прихода в одну гражданскую общину. Все важнейшие проявления общественной жизни прихода - юридические сделки, торговые дела и договоры чаще всего происходили около храмов. Тут же происходили объявления правительственных распоряжений и сбор повинностей княжескими людьми. Наконец, при храмах большей частью устраивались школы и благотворительные учреждения. Тяготение приходской общины к своему храму заключало в себе зародыш развития в будущем так называемых «церковных братств», т.е. церковноприходских попечительств для заботы о церкви, причте, благотворительных учреждениях и т.д. В городах, где было несколько церквей, высоким общественным значением пользовались соборы. Они были центром, около которого сосредотачивалась общественная жизнь не только одного города, но и целого удела. В городах с вечевым устройством около собора собиралось народное вече. Сами города с своими пригородами считались как бы принадлежностью своего собора- Новгород был городом Св. Софии, Псков - Святой Троицы, также - и в отношении других городов.

9. РУСЬ ПЕРЕД МОНГОЛЬСКИМ НАШЕСТВИЕМ

К началу XIII в. огромная русская территория от Северного Причерноморья на юге до берегов Балтики на севере не представляла собой единого государства. Но на том месте, где было когда-то единое государство Ярослава Мудрого, а потом конгломерат сравнительно небольших княжеств, налицо было несколько крупных территориальных образований. На Юго-западе Руси - огромное Галиц-ко-Волынское княжество; затем сравнительно небольшое Киевское, которое утратило свое первенствующее значение; дальше - очень большое и все увеличивающееся Вла-димиро-Суздальское княжество, куда еще Андреем Бого-любским перенесен был великокняжеский престол; рядом - небольшое Ростовское; на восток было выдвинуто небольшое Рязанское княжество и на севере - Господин Великий Новгород, как звали его сами жители: сильный город-государство, может быть, богатейший город древней Руси.

Границы этих образований были не особенно четкими. Они определялись скорее теми территориями, где князь, княживший в столице этой земли, мог собирать дань. Эти границы устанавливались постепенно в процессе договоров князей друг с другом, играли роль и определенные традиции. Какая-то территория тянулась к Киеву, какая-то - к Галичу и т.п.

Таким образом, мы видим, что к этому времени феодальная раздробленность переживает качественно новый период: из мелких княжеств образуются все более и более крупные образования, из них особенно выделяются три: Галич, Владимир и Новгород. Совершенно очевидно, что они будут все больше и больше укреплять свою власть над соседними землями и рано или поздно этот процесс должен завершиться объединением. До этого было еще далеко, но сам процесс объединения уже был налицо и был вполне объективен.

Что же касается отношений князей, которые княжили в этих государствах, то они были очень плохи, особенно между ближайшими соседями, например, владимирских князей с рязанскими.

Тем не менее, это был объективный процесс. Рано или поздно это должно было привести к объединению всех русских территорий на более совершенных принципах. В тот момент, когда этот процесс проявился вполне отчетливо, и наступила пора татаро-монгольского нашествия.

10. НЕБОЛЬШАЯ ПРЕДИСТОРИЯ НАШЕСТВИЯ ТАТР НА РУСЬ

В начале XIII в. на курултае («съезд», «собрание») представителей разных монгольских племен на реке Онон в Центральной Монголии общим вождем всех племен был избран Тимучин, известный нам как Чингисхан (Великий хан). Возникло государство кочевников ярко выраженной феодальной структуры и со спецификой, присущей именно кочевому хозяйству. Жесточайшая дисциплина, присущая всем кочевым военным государствам, прекрасная для своего времени военная техника и высокое военное искусство определили и силу этого государства. Вскоре после объединения татары завоевали Китай и установили там свое господство. Затем они обрушились на Среднюю Азию и во втором десятилетии XIII в. уничтожили государства Средней Азии.

В 1223 году татары предпринимают разведывательный поход на Русь. Сравнительно небольшое, тысяч в 50, татарское войско прошло через южное побережье Каспийского моря, разбило объединения народов Северного Кавказа, которые пытались сопротивляться, и затем двинулось к русским городищам. Половцы разбиты, половецкие ханы идут в Киев, предупреждая о страшной опасности, объясняя, что нужно объединяться. Начинается собирание огромного общерусского войска. Галицко-волынские, киевские князья, представители северо-восточных княжеств собираются и спустившись ниже Киева по Днепру, вступают в пределы половецкой степи. Они идут навстречу врагу и у берегов реки Калки происходит знаменитое сражение 1223 года, которое кончилось страшным разгромом русских войск.

По численности и по вооружению русские войска не уступали татарам и даже превосходили их, но взаимоотношения князей, приведших войска, были ужасными. Киевский князь Мстислав не выносил галицко-волынских князей, владимирские - рязанских и т.п. Эти князья со своими дружинами вступают в бой по очереди и пока сражается один, другой не приходит ему на помощь. И татары бьют эту огромную русскую рать по частям. Разбиты половцы,- они смяли передовые отряды галицких князей. Те разбиты, вынуждены бежать, а в это время огромная рать киевского князя стоит в нескольких верстах от сражения и бездействует. После чего татары окружили киевлян на берегу Калки и те несколько дней сражаются, потом начинают переговоры. Татары обещают почетный плен и жизнь всем сдавшимся. Киевляне соглашаются, после чего часть пленников убита на месте, часть навсегда уведена в неволю, а все убитые и тяжелораненые, в первую очередь князья, положены плашмя на землю, на них положены доски, на которых сидят татары, празднуя победу, наслаждаясь воплями и стонахми погибающих пленников, задавленных их, как выразился Пушкин, задами: «И был раздавлен как комар, задами тяжкими татар». Этот «пир на костях» — страшный исход первого столкновения русских с монголо-татарами.

Эта история, страшная, бессмысленная, даже преступная, очень показательна. Это как бы последнее предупреждение для всех остальных русских князей: надо делать выводы, идёт гроза, надо готовиться. Очевидно, что надо ускорить уже начавшийся объективный процесс объединения, централизации, потому что только так можно спастись.

Но битва проиграна. Тот, кто успел убежать, рассказал всякие ужасы. Всё, что полагается, в летописи внесли и записали и - жизнь пошла по-старому, ничего не изменилось.

Разбив русские войска на Калке, вражеское войско попало в засаду в Волжской Булгарии и, понеся огромные потери, ушло в свои степи. Может быть, это поражение смягчило ужас русских и усыпило их бдительность. Русь не обеспокоилась страшным поражением на Калке и продолжала жить своей обычной жизнью.

А татары дальше не пошли. Они изведали силу русских войск, поняли, как они сражаются, поняли их тактику, поняли (вероятно, допросив хорошенько пленных) суть нестроений, произошедших между князьями и обусловивших победу татар. Они уходят и не появляются 14 последующих лет. Эти годы, проведенные в Средней Азии не были потрачены впустую. Через арабских купцов, которые много путешествовали по Руси по своим торговым делам, они получали ценные сведения о месторасположении городов, о их укреплениях, о взаимоотношениях князей и т.п. Так была собрана вся стратегическая информация.

Незадолго до этого - в конце XII в. был создан один из интереснейших памятников древнерусской литературы - «Моление Даниила Заточника».Это во многом шутливое послание писателя к князю заканчивается серьезными словами: «Не дай же. Господи, в полон земли нашей языком (т.е. народам), не знающим Бога» (23). Видимо, предчувствовал этот русский человек близкую беду от нашествия иноплеменников.

Но по-настоящему Божий гнев разразился над Русью только в XIII столетии.

Тогда отомстится русскому народу его неискорененное до конца язычество, не истребленная тяга к «чреву и славе», желание «не в вере, а в богатстве наперед быть»...

11. ПАДЕНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ

Осенью 1237 года начался поход татарских полчищ Батыя, внука Чингисхана, на Русь.

Первым княжеством, которое лежало на пути татар, была Рязань, самая выдвинутая на восток русская земля. На переговорах сыну рязанского князя было предложено фактически пойти в рабство к татарам, отдать Батыю собственную жену, на что гордый князь резко ответил и тут же был убит. Рязань пытается обороняться, но что можно сделать за деревянными стенами? Город взят и разграблен, население перерезано. Татары идут в Коломну. Под Коломной разбито уже владимирское войско, которое не пришло на помощь рязанцам, хотя Рязань просила о помощи. Татары идут на Владимир через Москву. Крохотный городок взят, несмотря на то, что там тоже пытались обороняться. Вскоре они у стен Владимира. Там пытаются собрать какие-то силы. Часть татар идет на Суздаль, который взят и разграблен. Затем - быстрый яростный штурм

Владимира. Последний акт этой драмы - Успенский собор , где были женщины, духовенство, епископ. Все они погибли в соборе, кто задохнулся от дыма, кто сожжен, кто порублен. Владимир разграблен. Татары идут дальше, дошли до Твери, Тверь разграблена. Новгород, северная столица, тоже должна была разделить участь всех остальных русских городов. Но настала весна, снега начали таять и татарская конница увязает в болотах , окружавших город, лошади гибнут от бескормицы. Татары поворачивают на юг. Крайней южной точкой их продвижения становится Козельск, жители которого погибают все до единого.

Затем взяты Муром и Чернигов, а в 1240 г, осенью, татары - у стен Киева. Огромный 100-тысячный город в результате непродолжительной осады взят, вырезан и разграблен. Потом было еще несколько нашествий. Наконец, в конце XIII в. его в последний раз сожгли, после чего в течение нескольких десятилетий стояла обгоревшая София и лепились к берегам Днепра несколько мазанок, цвели вишни по весне, а города не было.

После Киева настал черед Галицкого княжества. Затем татары устремляются в Западную Европу: взяты Чехия, Венгрия, Сербия; они доходят до побережья Средиземного моря. Известие о приближающейся грозе будоражит всю Италию, там готовятся к бегству. Но татары поворачивают обратно, у них нет больше сил. На обратном пути татары опять продолжали грабежи и насилия, но оставляя небольшие гарнизоны, они возвращаются в свои степи - они кочевники. Лес, горы, города - не для них.

Спасителем Европы от этого кошмара явилась Русь, которая вся легла иод этой страшной волной, претерпела полный разгром, потеряла свою самостоятельность, но вместе с тем и обескровила эту волну.

12. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ КИЕВСКОЙ РУСИ

Что же произошло с некогда славным киевским государством, почему оно пришло в упадок и погибло?

К XIII в. жизнь Киевской Руси стала бедной и утратила последнюю безопасность. Чем далее, тем труднее народу становилось жить на юге; вот почему целые города и волости начали пустеть, тем более что князья как прежде ссорились из-за старшинства, так теперь стали ссориться из-за людей, за «полон». Они стали делать набеги на соседние княжества и уводили народ толпами. Население не могло жить спокойно (потому что свои же князья отрывали его от земли, от хозяйства) и покидало навсегда землю своих предков. Киевщина пустеет и от работорговли, которой промышляла верхушка общества, и от бегства населения.

С.Платонов (8) считает, что главная причина катастрофы в том, что в последний период не было единой политической власти, что было несчастьем для всей страны. Киевская Русь держалась до той поры, пока существовала центральная и сильная княжеская власть. С распадом этой власти погиб и Киев.

Вторым же несчастьем было усиление, со второй половины XII в. её степных врагов - половцев, которые грабили купцов на нижнем Днепре и Днестре. Торговые караваны бывали вне опасности только под сильным военным прикрытием. От этого торговля с югом стала замирать. А из-за половецкой грозы наши предки не замечали, что торговля их падает еще и по другой причине: крестовыми походами был создан новый путь сообщения Западной Европы с Азией мимо Киева - через восточное Средиземноморье.

Все эти обстоятельства-усобицы князей, отсутствие внешней безопасности, падение торговли и бегство населения - были главными причинами упадка южно-русской общественной деятельности. Появление же татар нанесло ей лишь окончательный удар. Киев превратился в маленький городок в 200 домов, торговля вовсе заглохла и мало-помалу эту землю по частям захватили её враги.

Однако И.Солоневич, сравнивая Киевское государство с Московским, задается резонными вопросами: «Обычно говорят, что Киевская Русь была разгромлена степью, однако, достаточно очевидно, что «степь» тут играла второстепенную роль: Москва впоследствии страдала от нее не меньше Киева. Княжеские усобицы также не являются объяснением при всей их наглядности. Ибо неизбежно возникает вопрос: почему Киев с ними не справился, а Москва справилась? Таланты московских князей или отсутствие талантов у киевских - тоже ничего не дают для понимания: Ярослав, да еще и «Мудрый», который разделил киевскую землю между своими сыновьями - был ли он глупее, например, князя Даниила Московского, вступившего на престол в возрасте 10 лет, или Михаила Романова, ставшего царем в возрасте 16 лет? Ведь и при этих малолетних князьях московская земля никак не делилась. Не будет ли правильнее искать причины удачи и неудачи в каких-то гораздо более глубинных и гораздо более широких явлениях, чем княжеское деторождение и гораздо более постоянные, чем талантливость или бездарность десятков князей, сменявшихся и на киевском и на московском престолах?» (20). Он приходит к неизбежному выводу: «Киевскую Русь разбила, разумеется, не степь. Степь только добила государственность, начавшую распадаться изнутри. И стране уже не хватало сил для того, чтобы справиться со старыми и привычными врагами, с которыми раньше справлялись без особых затруднений» (20).

На севере, на вольных и никем еще не обжитых землях, киевские переселенцы строят Московское государство - по своей воле и по своему разумению. Москва находит отклик и поддержку в «мизинных людях» «всея Вели-кия, Малыя и Белыя Руси».

Киевская Русь была одной из неудачных попыток объединения Руси, за которой последовала более удачная - Московская Русь, а впоследствии, Петербургская империя.

ЛИТЕРАТУРА

Митрополит Питирим (Нечаев). Введение в курс « Культурно-религиозное наследие России». - М., МИИТ, 2003 г.

Митрополит Иоанн (Снычев). Битва за Россию. - Саратов, 1993 г.

Т.П. Федотов. Судьба и грехи России. - Спб., 1991 г.

Игумен Иоанн (Экономцев). Православие. Византия. Россия .-М., 1991 г.

Карташов А.В. Очерки по истории Русской Церкви. -М..ТЕРРА. 1992 г.

Протоиерей Владислав Цыпин. История Русской Православной Церкви. - М..Хроника, 1994 г.

Знаменский П.В. История Русской Церкви . - М.,1996 г.

Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. - М/.ВШ, 1993 г.

Малицкий П.И. Руководство по истории Русской Церкви. - М., 2000 г.

Царевский А.А. Значение Православия в жизни и исто^:рической судьбе России. - Л-д., 1991 г.

Протоиерей Шмеман А. Исторический путь Православия.-Нью-Йорк, 1954 г.

Протоиерей Александр Киселев Крещение Руси - духовный стержень нашей истории, /в сб. "Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси".- М., 1991 г.

Раушенбах Б.В. Развитие Киевской Руси как результат ее христианизации (там же).

Карташев А.В. Крещение Руси святым Владимиром и его национально-культурное значение (там же).

Аверинцев С.С. Крещение Руси и путь русской культуры (там же).

Георгиева Т.С. Христианство и русская культура. - М., 2001 г.

Воробьев М.Н. История России. М.: ПСТБИ. 1996 г.

Бутромеев В. Русская история для всех. - М., 1994 г.

Лосский Н. Характер русского народа. - М.: Посев, 1957 г.

Солоневич И. Народная монархия. - М., 2002 г.

Сказание о венчании на царство русских царей и императоров. -М., 1896 г.

Полный православный богословский энциклопедический словарь. - М., 1992 г.

Горелова Н.Г., Пивоваров Б.И. Родная история. - Новосибирск, 1995 г.

Малков Ю.Г. Русь святая. Очерк история православия в России. -М 2002 г.

Повесть временных лет. / в сб. Древне-русская литература. - М., 1993г.

Приложение 1

Гарькавый И.В.

Святой равноапостольный князь Владимир и судьба русской культуры

Князь Владимир был незаконнорождённым сыном князя Святослава и ключницы Малуши. У него оказался прекрасный дядя Добрыня, который вовремя посоветовал Святославу направить незаконнорождённого сына в Новгород, поскольку в Новгород никто из законных детей Святослава ехать не решался. Владимир правил в Новгороде и потом, когда началась междоусобная брань между сыновьями Святослава, он вместе с варягами нападает на Киев и убивает (вернее убивают варяги по его научению) своего сводного брата Ярополка. Владимир становится хозяином Русской земли. Его приход в древнюю русскую столицу связан с реформой в языческом культе. В этой реформе отразились как в капле воды искания язычника-реформатора своей эпохи. Главная цель Владимира - объединение русских земель была недостижима без созидания религиозного единства. Пока ещё он мыслил его в рамках-язычества. С одной стороны, язычество сохранило силу и господство в умах большинства людей, населявших Русскую землю. С другой стороны, язычество очень сильно различалось по регионам. Где-то верили в одних богов, где-то - в других. Божества язычников локальны. Если Бог один, то никого нельзя поставить рядом с Ним. Но если боги локальны, то есть возможность разночтения: богов много и их культуры носят локальный характер. На территории формировавшегося древнерусского государства жили не только славяне, но и угрофинны, и балтские племена. И это было очень сильным фактором разобщенности. Люди не могли объединиться потому, что они верили в разных богов.

В 980 году Владимир с победой вошёл в Киев, И первое, что он сделал, - осуществил реформу языческого культа. Он устраивает новый языческий храм, - языческое капище, - внутри города, внутри своей крепости. При этом главным, самым почтенным богом оказывается Перун: бог - покровитель дружины; бог - покровитель войны.

На его изображения, вырезанные из дерева, накладываются золотые усы, борода. Он почтён таким дорогим и редким по тем временам металлом, всячески отмечен любовью правителя. При этом Велес - бог торговцев, удалён из главного города вниз, на Подол. Было как бы два города: верхний город, - город Владимира и Ярослава; и нижняя часть города, где ютились люди торговых и ремесленных специальностей. Там внизу было почитание и Велеса, и других богов, которых почитал простой народ.

Самое же главное- это то, что Владимир для объединения Русской земли под своею властью понимал, что нужна сильная религия, которая смогла бы объединить людей разных языческих традиций. И он насильственно вводит во всех городах культ Перуна. И насильственно, огнём и мечем, воины Владимира в Новгороде устанавливают культ этого бога. Так же, огнём и мечем, устраивается культ его в Киеве. Причем археологические исследования дают основания предполагать, что для того, чтобы устроить это капище, Владимир приказывает разрушить тогда уже существовавший в Киеве христианский храм. В этот период своей жизни Владимир - ярый противник Христа. Но не так, как нам иногда кажется: он не преследовал христиан как христиан. Нет - это было гораздо более глубоко спрятано в самой языческой религии. Вы конечно знаете, что христианство преследовалось в Римской империи. На Руси христианство преследовалось примерно по тем же самым причинам. Дело в том, что в язычестве верховная власть всегда была властью не только экономической и политической, но и религиозной. Римский император был не только «гех» (т.е. царь, вождь, руководитель войска, политический руководитель), но и «pontifex maxi-mus», т.е. верховный жрец. Самые главные обряды совершались при его непосредственном участии.

Князь Владимир этой властью тоже обладал. Он именно как верховный жрец проводит реформу религиозного культа. Он вводит новое божество - Перуна, которое, судя по всему, не было распространено прежде в русских землях. И Перуна начинают почитать. Насильно заставляют людей приносить ему жертвы. И эти жертвы были воистину ужасны. Летописец сообщает, что в 980 году князь повелевает юношей и девушек разных семей привозить к идолу Перуна, и многих из них приносили в жертву. Т.е. были устроены настоящие человеческие жертвоприношения. Христиане отказывались участвовать в таком идоло-служении. Тогда погибли первые в нашей земле мученики за веру варяги Феодор и Иоанн. Почему Владимиру нужны были человеческие жертвы? Дело в том, что с точки-зрения язычника, мир после братоубийственной войны был дестабилизирован. Буквально рушились устои. Все до этого правильно построенные системы взаимоотношений стали разваливаться. Власти нет, люди не слушаются, боги гневаются за то, что было пролито так много крови. И сам Владимир понимал, что - он братоубийца, - а это никакое язычество не поощряло. Нужно было произвести своего рода очищение земли. Нужно принести человеческие жертвы. Сотни, а может, тысячи людей, - молодых людей, - были закланы на алтаре деревянного идола Перуна. Но не помогло. Владимир был одарён интуитивной способностью понимать главное в происходящем. У него, как мне кажется, было ощущение, что этот страшный механизм не сработал, не получилось, хотя многие сотни людей были принесены в жертву. И вот тогда что-то очень глубокое и не до конца понятное происходит в душе этого язычника. Владимир выходит на путь богоискательства. Он ищет другого - истинного Бога. Он ищет религию, которая смогла бы объединить, наконец, подданных его страны в единое целое. И ему на этом пути предстоит выбор между различными верами.

Конечно, рассказ, который содержится в «Повести временных лет», является по большей части легендарным. И при этом он, как нам представляется, отражает реальный выбор, перед которым стоял тогда киевский князь со своей дружиной. Скорее всего, это был ряд последовательных, растянутых во времени событий, но суть похожа на то, что описывает летопись. Была рядом Хазария, которая исповедовала иудаизм. Были мусульмане, с которыми у Руси были весьма оживленные контакты. Русские купцы были постоянными гостями в Персии, доходили даже до Багдада. Да и сами арабские путешественники достигали низовьев Волги. Были связи с Западной Европой, и были, конечно, очень оживлённые связи с греками. Собирались огромные караваны судов и вывозились на рынки Константинополя. Там товары менялись на роскошь и оружие, на то, что было нужно великим князьям, знати и дружинникам.

И был осуществлён выбор, и этот выбор являлся выбором Владимира, Необходимость этого выбора лежала в глубине тех процессов, которые шли в Русской культуре. Нужно была найти религию, которая могла бы стать фактором интеграция русского народа. Это была объективная задача. Но какая это должна быть религия? Нам никогда не удастся до конца понять чувства Владимира Святославича. Мы можем только предполагать, что в какой-то момент Бог ответил на его искреннее вопрошание и дал ему мудрость сделать правильный шал Он пошёл по пути своей бабушки, святой равноапостольной княгини Ольги, которая крестилась сама, и у которой была Церковь в Киеве. Он пошёл по пути многих славянских государей, которые к этому времени приняли христианство, - именно в виде восточного христианства, - Православия. (Тогда ещё не было разделения между восточной Церковью и западной, но уже было ясно, что существуют большие особенности в восточном и западном христианстве).

Этот выбор Владимир совершил сам, крестился и крестил свою землю, свой народ. Я не буду рассказывать, как происходило крещение. Я скажу, что сделал Владимир для того, чтобы христианство, как его личный выбор и выбор тысяч людей, - стало основой для последующего формирования русской христианской культуры. Во-первых, Владимир изменил свою собственную жизнь. В этом смысле его надо поставить в пример всем руководителям нашего государства. Это был достойный правитель. Один из немногих в русской истории. Так вот этот человек, который был побежден блудной страстью, первое, что сделал, - это венчался. С царевной Анной он создаёт нормальную христианскую семью. Всем своим прежним жёнам он дает свободу выбора: разрешает им стать самостоятельными и вступить в другой брак или уйти в монастырь. Причём в любом случае он их материально обеспечивает. Он становится примерным отцом. Не надо забывать, что его дети являются первыми русскими святыми, которых канонизировала Русская Церковь. Это святые князья Борис и Глеб. Его отношение к людям, к простым людям, населявшим русскую землю, заслуживает всяческого внимания. Известно, например, что Владимир устраивал по великим праздникам на княжеском дворе раздачу продовольствия, раздачу продуктов для своих дружинников и вообще для тех, кто в этом нуждался. При Владимире строятся церкви. В Киеве строится первая после крещения Руси церковь Успения Пресвятой Богородицы, именуемая Десятинной. Фундамент этой церкви до сих пор виден в Киеве. Его показывают, как фундамент древнейшего православного храма, находящегося в двух шагах от резиденции самого Владимира. Владимир повелевает из доходов казны великого князя каждый год отдавать на этот храм десятую часть. Поэтому церковь и называется Десятинной. За счет этих 10% от валового (как мы бы сейчас сказали) государственного дохода обустраивалась эта церковь, строились другие храмы, основывались монастыри и раздавались деньги малоимущим, которые были приписаны, согласно Уставу, данному святым князем Владимиром, к Церкви. Церковь получала право судить людей по духовным преступлениям и приводить к вере Христовой народы, населявшие территорию Русского государства.

Владимир заботился о просвещении. Он заставлял отдавать детей в специальные школы, в которых преподавали священники и монахи, пришедшие из Греции и принесшие семена новой веры. Владимир был мудрым судией и, можно предполагать, что именно на его (устных правда) законных установлениях было потом построено то, что мы называем первым памятником нашего русского права -«Правда Русская» - закон принятый его сыном Ярославом Мудрым. Владимир перестроил свою жизнь и пытался перестроить жизнь других людей. И это было связано с тем самым массовым крещением киевлян на реке Почайне, о котором вы наверняка знаете. Не буду сейчас рассказывать вам все обстоятельства этого события. Подчеркну только, что действительно, судя по всему, главным была массовость этого крещения. Люди крестились ещё и потому, что современники воспринимали происходящее через призму языческих представлений о Владимире. Он воспринимался как «князь - верховный жрец», как человек, имевший право менять религию и вводить культ новых божеств. Не все сразу разобрались, что такое христианство. В. Н. Татищев в «Истории Российской», где, как известно, он опирался на утраченную позже Иоакимовскую летопись, описывает крещение киевского населения так: «По опровержении идолов и крещении множества знатных людей, митрополит и попы, ходяще по граду, учаху люди вере Христове. И хотя многие приимали, но множайшии, размышляя, отлагали день за день; инии же закоснелые сердцем ни слы-шати учения хотели. Тогда Владимир послал по всему граду, глаголя: «Заутра всяк изидет на реку Почайну кре-стигися; а ежели кто от некресченых заутра на реке не явится, богат или нищ, вельможа или раб, тот за противника повелению моему причтется». Слышавшие же сие, людие мнозии с радостию шли, разсуждая междо собою, ежели бы сие не было добро, то б князь и бояра сего не прияли. Инии же нуждою последовали, окаменелыя же сердцем, яко аспида, глуха затыкаюсме уши своя, уходили в пустыни и леса, да погибнут в зловерии их. Наутрие вышел Владимир сам с митрополитом и иереи на реку Почайну, где сошлося бесчисленное множество народа, мужей, жен и детей. И входя в воду, стояли иные до шеи, другие до персей, иные по колена, родители же мнозии младенцев держали на руках; а прозвитери, стоя на берегу, читали молитвы и каждой купе давали имена особьгя мужем и женам. Крестившимся же людем отходили каждой в домы своя, которых число так великое было, что не могли всех исчислить...»

Мы видим, что были люди, которые по слову Владимира крестились в Почайне. Были люди закосневшие сердцем, которые бежали в леса, чтобы не участвовать в таинстве. Но последовательно год за годом, век за веком эта ситуация повторялась в масштабах отдельной земли, города или семьи. Христианство стало официальной религией и основой формировавшейся русской культуры. Наша письменная культура, наша историография, наша музыкальная культура, все области русской культуры берут своё начало именно в Православии. Они отображали то видение мира, Бога и человека, какое было принято в восточном христианстве. Именно благодаря этому проявились такие черты русского характера, русского народа, как покаяние, милосердие. Здесь же была начата большая, трудная работа по преображению земли Русской. Преображение это прежде всего касалось души человеческой. Здесь надо отметить одну принципиальную вещь. Как сказал когда-то Николай Лесков: «Русь была крещена, но не просвещена». Это бремя просвещения, необходимость духовного труда никуда не ушли по сей день. Владимир совершил истинный выбор. Он выбрал религию Истинного Бога, которая привела его и народ его к жизни вечной. Отказался от языческого идолослужения, отказался от других альтернатив, которые предлагали иудаизм, ислам и западное христианство. Но этот выбор, который он совершил, должен быть совершаем каждым человеком русской культуры, русской земли. Этот выбор совершается так или иначе в каждой судьбе человека. Человек может стать христианином сознательно, исправить свою жизнь, как князь Владимир. А может и не стать...

(По одноименной статье из сб. докладов н-мет. семинара "Духовный мир человека на пороге третьего тысячелетия", 2003 г.)

Приложение 2

Карташев А. В. Обращение князя Владимира к Христианству

Сами по себе факты посольских от князя Владимира и обратно к нему сношений с окружающими и отдаленными народами это - фон событий бесспорно реалистический. Оценка Владимиром различных вер и культов носит былинно-сказочный и даже юмористический характер. Но в этом фольклоре преломляется тот сложный факт, что таинственный и центральный пункт обращения самого Владимира ко Христу не мог не повлечь для него, как мудрого правителя, большого и сложного вопроса: как, после всего периода его языческого безумия, ему наиболее целесообразно перевести в эту, еще вчера гонимую им веру, весь свой народ? Тут получают смысл и сложные разведки, и переговоры, и посольства. Владимир как бы говорит своей дружине: «Я убежден, идите, посмотрите собственными глазами, расследуйте и убедитесь и вы».

У русских писателей XI века, близких ко времени всеобщего крещения Руси, мы находим драгоценный и подлинно-исторический матерьял, необходимый для объяснения происшедшего на Руси великого исторического переворота. Всё в этих свидетельствах чуждо аляповатой сказочности, напускной наивности, всё серьезно, психологически натурально и надлежаще духовно-таинственно. Возьмём знаменитое похвальное слово митр. Илариона (половина XI века) кагану Владимиру. Автор потрясён глубиной и загадочностью обращения Киевского князя, гонителя веры Христовой, в пламенного её апостола. Он не допускает и мысли о какой-то внешней, анекдотической разведке о верах, о внешних культовых и бытовых мелочах. Он весь переворот в душе Владимира объясняет его духовной талантливостью и благодатным озарением от Духа Божия. Митрополит Иларион риторически обращается к князю Владимиру, над фобом которого в Десятинном храме он произносит это слово, в присутствии сына его Ярослава и супруги последнего Ирины (норвежки Ин~ дигерды):

«Как ты уверовал? Как воспламенился любовию Христовою? Как вселился в тебя разум, высший разума земных мудрецов, чтобы возлюбить невидимое и стремиться к небесному?

Как взыскал ты Христа? Как предался Ему? Скажи нам, рабам твоим, скажи нам, учитель наш, откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа? Кто дал тебе испить от сладкой чаши памятования о будущей жизни? Кто дал тебе вкусить и видеть, яко благ Господь? Не видел ты Христа, и не ходил по Нем: как же стал ты учеником Его? Другие видев Его, не веровали, а ты не видев уверовал! Не видел ты апостола, который бы, придя в землю твою, своею нищетою и наготою, гладом и жаждою преклонил твоё сердце к смирению. Не видел, как изгоняли бесов именем Христовым, возвращали здравие больным, как прелагался огонь в холод, воскресали мертвые. Не видев всего этого, как же ты уверовал? Дивное чудо! Другие цари и властители, видя как все сие совершалось святыми мужами, не веровали, но еще самих их предавали страданиям и мучениям. Но ты, о блаженный, без всего этого притек ко Христу. Руководствуясь только своим добрым смыслом и острым умом, та постигнул, что Един есть Бог, Творец невидимого и видимого, небесного и земного, и что послал Он в мир для спасения Своего Возлюбленного Сына. И с сими помыслами вступил ты в святую купель. Таким образом, что другим казалось безумием, то было для тебя силою Божией»... В том же слове митр. Иларион не огрубляет никакими второстепенными утилитарными политическими мотивами обращения князя Владимира. И повторно бьёт в ту же точку таинственного, лично свободного, бескорыстного, благодатного переворота в духе Владимира. «Пришло на него», говорит Ил ар ион, «посещение Вышнего, призрело на него всемилостивое око Благого Бога, и воссиял в сердце его разум. Он уразумел суету идольского заблуждения и взыскал Единого Бога, сотворившего всё видимое и невидимое. А особенно он всегда слышал о православной, христолюбивой и сильной верою земле греческой, как чтут там Единого Бога в Троице и поклоняются Ему; как творятся там силы, чудеса и знамения; как церкви там полны людей; как в селениях и городах благоверных все прилежат молигве, все предстоят Богу. Слыша всё это возгорелся он духом и возжелал сердцем быть христианином и обратить всю землю в христианство».

О тех же глубоких мотивах обращения Владимира свидетельствует и другой писатель конца XI века, мних Иаков: «Владимир слышал о бабке своей Ольге, как она съездила в Царьград и приняла там своё крещение». И вот под влиянием этого факта «разгорается Святым Духом сердце Владимира, хотя святого крещения. Видя же Бог хотение сердца его, провидя доброту его и призри с небесе милостю Своею и щедротами и просвети сердце князю русской земли Володимеру прияти святое крещение».

Третий русский писатель второй половины XI ещё более одухотворяет мотивы крещения Владимира. Разумеем преподобного Нестора, участника в составлении Киевского Летописного Свода. В его «сказании» о мучениках Борисе и Глебе преподобный Нестор, чуждый всяким утилитарным мотивам обращения князя Владимира, центр тяжести переносит в область мистическую, чудесную. Вспоминая об обращении ко Христу Плакиды, в крещении Евста-фию, он пишет: «Такоже и сему Владимиру явление Бо-жие быти ему крестьянину (христианину) створися. Ему же наречено быть имя Василий».

Итак, близкие ко времени Владимира писатели, почти его современники^ ищут серьёзных глубоких причин его религиозного кризиса.

Наш умный богослов подцензурного времени первой половины XIX века, преосвященный Филарет (Гумилев-ский), в своей Истории, так реконструирует внутреннюю логику духовного кризиса Владимира: «ужасное братоубийство, победы, купленные кровью чужих и своих, сластолюбие грубое - не могли не тяготить совести даже язычника. Владимир думал облегчить душу тем, что ставил новые кумиры на берегах Днепра и Волхова украшал их серебром и золотом, закала л тучные жертвы перед ними. Мало того - пролил даже кровь двух христиан на жертвеннике идольском. Но всё это, как чувствовал он, не доставляло покоя душе - душа искала света и мира».

По всей совокупности русских источников обращение князя Владимира к христианству произошло по многим внутренним и внешним побуждениям.

(Отрывок из книги

«Очерки по истории Русской Церкви» -М., Наука, 1991, -т.1).

Кафедра "Теология"

Site Navigation[Skip]

04. "Киевская или домонгольская Русь. Ч.1" Морозова Л.А.